Ад и Рай Евы (СИ)

И я полетела собираться, пока он не передумал. К Кристине! Как давно я её не видела? Со среды. Такси приехало быстро, я едва успела спуститься с самого верхнего этажа и выйти со двора. Солнце заливало Киев, прыгало «зайчиками» по витринам, машинам и окнам. Мне хотелось снова схватить Кристину и понестись с ней есть мороженное, напитываться лучами солнца и тепла.

Телефон мне вернули, правда, только рабочий. На нём были странные пропущенные звонки, но я не обращала внимания, потому что никто не решает деловые вопросы в воскресенье. От Яна к Кристине ехать было и так долго, да ещё и таксист решил срезать дорогу, и мы окончательно заплутали. От скуки я начала просматривать пропущенные. Разные номера, незнакомые мне. Странно. Это же рабочий телефон, все нужные контакты должны были быть забиты, а ненужные не звонили бы в субботу.

Один из таких номеров высветился на экране.

— Слушаю.

— Доброе утро! — мой собеседник, похоже, и сам растерялся, что я наконец-то ответила. — Это Евангелина Витальевна Уж?

— Да.

Это было очень-очень странно. Мой собеседник — судя по голосу, немолодой мужчина — слишком уж обрадовался.

— Что же Вы трубку не берете! Мы Вам уже несколько дней звоним! Простите, забыл представиться. Это декан факультета журналистики, — он назвал университет, и всё стало ещё запутаннее.

— Вы знаете, что оригиналы документов принимают с первого числа, но нам так понравилась Ваша творческая работа, что мы хотели бы, чтобы Вы привезли документы как можно скорее.

Я ничего не понимала.

— Простите, не могли бы Вы повторить, из какого Вы университета?

Это был самый крутой университет Украины. И, конечно же, я не подавала туда документы.

— Вы знаете, профессор Денисенко уже сейчас пророчит Вам блестящее будущее в области литературы. Мы понимаем, что Вы, возможно, подали документы и в другие ВУЗы, но всё же надеемся увидеть Вас в рядах наших студентом.

— Простите, мне сейчас не совсем удобно говорить, но я обязательно сообщу Вам о своём решении.

Ян! Это всё он подстроил, не иначе. Но кто писал за меня работу? Это же просто безумие!

Кстати, я так закрутилась, что даже не проверяла рейтинговые списки. Что же делать? Есть ли я действительно в списках этого факультета, или это ошибка?

Я не успела развить мысль в этом направлении, потому что таксист остановился, не заезжая во двор многоэтажки.

— Что-то случилось? — встревожилась я. За это время я уже привыкла ездить на заднем сидении и не сразу увидела, что именно не так.

— Там полиция и скорая. И куча людей. Не понятно, что произошло. Ничего, если я Вас здесь высажу?

Мне было уже не до этого. Я выскочила из машины и, хлопнув дверцей, поспешила к толпе, стоявшей возле того самого подъезда. Скорая и полиция перегородили въезд и выезд, но я смогла просочиться, аргументируя это тем, что живу здесь. Толпа зевак стояла плотным кольцом, а в центре него… лежала роскошная некогда девушка с тёмными волосами, смешавшимися теперь с кровью и землёй.

— Не вздумай кричать.

Я и не могла бы. Боль и ужас сковали меня.

— Ну же, не стой здесь как дура, ты привлечёшь лишнее внимание.

Макс тащил меня за локоть куда-то к гаражам, подальше от толпы, от этого запаха крови, смешавшегося с запахом цветов, в которых и лежала Кристина.

— Ты смотри, он так и не снял с тебя кольцо, — Макс явно злорадствовал, и я не понимала, почему. — Хорошо тебе было, да? А теперь смотри!

Он рванул кольцо так сильно, что содрал кожу, но я не почувствовала боли. Вместо боли физической, на меня накатила эмоциональная. И видения — на короткие мгновения я становилась Кристиной. Вот она рисует закат на море, но чем дольше меня нет, тем темнее становятся цвета. В комнате темно и душно, она открывает окно, чтобы впустить немного свежего воздуха. Пока ещё ничего такого страшного. Только где-то пищит летучая мышь. Она их боится. Он мог превращаться в летучую мышь, да, он был вампиром, он пил её жизнь. Кристина захлопывает окно и везде включает свет. Ей страшно. Кому звонить? Сестра не берёт трубку, один раз, второй, третий. Телефон выключен.

Я вздрогнула. Я не слышала и не видела ни одного звонка от неё за всё это время! Но и телефон практически не держала в руках. Она звала меня? Да, в кошмарах. Макс продолжал держать меня за руку, так сильно, что я чувствовала, будто его пальцы могут проломить мои кости. А его зрачки — чёрные и матовые — они затаскивали меня в болото боли и отчаяния.

Этот сон. Он преследовал и её. Но для неё это было воспоминанием. Вот они с Яном идут по парку, он что-то шепчет ей на ушко, поворачивает к себе, словно хочет поцеловать, но вдруг отталкивает так сильно, что Кристина падает. Боль от падения не такая сильная, как боль утраты: Ян уже увидел другую девушку и теперь идёт к ней. К Еве.

Я едва не закричала от злости, потому что это была полнейшая ложь. Кто-то специально навеивал ей эти мысли, эти сны. Но ведения не прекращались.

Вот Кристина мечется по квартире, рвёт свой рисунок с морем, потом перебирает мои вещи и находит бельё, купленное мне ещё к первым рабочим дням. Почему-то это особенно выводит её из себя.