Ад идет с нами

Чимбик развернулся, дёрнул чеки и вскинул полыхнувшие зелёным пламенем фальшфайры над головой. Но выскочивший из-за вершин деревьев треугольный силуэт дрона уже пикировал на цель.

Глава 8

Планета Идиллия. Город Зелар, северная окраина, ВОП №5

Рам выпрыгнул из машины, не дожидаясь полной остановки, и с ходу налетел на командира сапёров.

— Что здесь происходит, капитан? – заорал он.

– Херня! – рявкнул в ответ сапёр. – Этот ответ вас устроит? Сэр.

Пока Рам вспоминал пункт устава, разрешающий хамить старшим по званию, сапёр продолжил:

— Этот корпоратовский угрёбок мало что подставляет мою сраку под трибунал за использование заложников, так ещё и срывает сроки строительства!

— Так хера стоите? Гоните мирняк отсюда!

— А я, ять, что делаю? – тиаматской ягуарунди взревел сапёр. — А эта, ять, стоеросина… — он ткнул в киборга-сержанта, – … гудит, что у меня недостаточный уровень для отмены приказа и тычет мне в рожу, ять, своими пукалками! Вызываю штаб — все на совещании, хрен кого поймаешь.

Рам огляделся. Пехотинцы в окопах — корпоратовские штрафники, — в открытую наслаждались бесплатным представлением, забив болт на наблюдение за лесом. Сделав зарубку накрутить потом хвост их командиру, Костас сказал уже гораздо более спокойным тоном:

— Я решу эту проблему, капитан.

– Спасибо, сэр, -- сапёр отошёл в сторону и, открыв забрало, закурил.

Рам, с завистью на него покосившись, подошёл к сержанту-киборгу:

– Сержант, я забираю штатских.

Возникла пауза, в ходе которой киборг выяснял положение Костаса в командной иерархии. Убедившись, что комендант города в зоне своей ответственности имеет право на подобные приказы, киборг прогудел:

– Есть, сэр.

И отошёл в сторону, вскинув оружейный модуль в походное положение. Его подчинённые повторили движения командира, застыв высокотехнологичными столбами.

Рам вернулся к броневику.

– Гоните всех отсюда нахрен, – скомандовал он идиллийке.

К молчаливой радости коменданта, та обошлась без вопросов и речей, а просто выскочила из машины и на удивление резво для бюрократа побежала к растярянным согражданам.

В этот момент Рам понял, что за ним наблюдает враг.

У всех, кто был и выжил на войне, развивается шестое чувство, помогающее уловить приближение опасности. И Костас не был исключением из правил. Сейчас его “чуйка”, как называли такое чувство на Китеже, буквально вопила о том, что надо как можно скорее убираться из этого места.

Рам огляделся. Лесная опушка миролюбиво помахала ему ветками, но полковник был уверен: где-то тут, совсем недалеко, засел враг. Костас шкурой чувствовал направленный на него недобрый взгляд. Есть, есть тут кто-то, замаскировавшийся и наблюдающий за союзовцами.

“Надо в темпе сваливать”,– решил Рам. А лес обязательно надо прочесать пехотой – в этих долбаных зарослях летающие дроны абсолютно неэффективны.

Как назло, все старания Зары побыстрее увести соплеменников угробил затор из сгрудившейся инженерной техники. Протискиваться между корпусами могли по одному, максимум вдвоём, что не способствовало высоким темпам движения. Идиллийцы сообразили пустить вперёд детей, но мелкота тут же устроила из этого состязание “кто первый прошмыгнёт”. В результате, пробравшись через затор, они оставались неподалёку, болея за товарищей и обсуждая “чистоту” прохождения через препятствия.

Несколько ребятишек и вовсе отказались отходить от родителей. Напуганные происходящим, они сидели на руках у взрослых, а те что-то успокаивающе им говорили. Стояли они при этом достаточно далеко от основной группы, очевидно чтобы страх не передался остальным детям.

Глядя, как молодой идиллиец кружит на руках шестилетнюю дочку, прижимающую к себе игрушечный космолёт, Костас задумался, что в его жизни пошло не так. Почему он, китежец, оказался по одну сторону фронта с тварями, которые способны устроить живой щит из гражданских? Из детей. Как так вышло, что борьба колониальных миров за свою свободу вдруг вылилась в захватническую операцию совместно с бывшими доминионскими корпорациями?

Пара взрослых идиллийцев наконец-то сумели увлечь детей новым соревнованием – бегом наперегонки к “вон той машине”. Когда малышня со смехом и гиканьем пронеслась мимо коменданта, тот испытал нечто невероятное. Давно забытое, но такое яркое и настоящее чувство... Имени ему Костас не знал. Всепоглощающее чувство счастья, азарт, ощущение собственной всесильности и, одновременно, полной защищённости. И нечто неназываемое, что заставляет смотреть на мир полным восторга взглядом.

Тряхнув головой, китежец попятился, намереваясь прекратить эмпатический контакт и, одновременно, не желая терять это потрясающее ощущение детства. Но стоило избавиться от наваждения, как к Раму вернулось дурное предчувствие.

– Капитан, отгоните технику! – приказал он сапёру.

– Прям по толпе? – скаредно осведомился тот, подкуривая новую сигарету от предыдущей.

Костас чертыхнулся и обратился к Заре: