Ад на Гавайях

Официант терпеливо ждал. Болан прикрыл свой бокал ладонью и покачал головой в ответ на удивленный взгляд друга. Андерс заказал себе вина, и официант ушел.

— Я только что получил вашу записку и подумал: господи, значит, это правда, значит, он не угомонился и действительно пожаловал сюда. Впрочем, вы ведь любите идти на задания, после которых обычные смертные не возвращаются. Но как вы рассчитываете унести ноги с этого проклятого острова?

— Возможно, это не понадобится, — улыбнулся Болан.

Он закурил. Андерс не сводил с него пристального взгляда, ожидая услышать нечто большее. Наконец актер нарушил молчание:

— Ничего себе! А я был уверен, что вы всегда планируете все до мелочей.

— Только начало, Андерс. Остальное как-нибудь само образуется. Так что у вас тут происходит?

— Третья и последняя великая неделя, — ответил артист с кислой улыбкой.

— Чепуха.

Андерс громко рассмеялся.

— Ладно, я перед вами в долгу. Откровенность за откровенность. Сейчас мы сидим прямо в их логове.

— Знаю, — сказал Болан. — Я недавно навестил их наверху.

Лицо актера побледнело.

— Что?

— Я устроил Оливерасу небольшой предварительный показ. Теперь они знают, что их ждет.

— Когда это было?

Болан посмотрел на часы.

— Около часа назад.

Андерс выразительно закатил глаза и тревожно осмотрелся по сторонам.

— Вот из-за чего они подняли шум. Я как-то не связал это со слухами — просто я никак не ожидал, что вы появитесь именно здесь. Впрочем... после Лас-Вегаса вряд ли можно чему-то удивляться, когда дело касается вас. И все-таки вам лучше поскорее сматывать удочки. Это проклятое заведение превратилось в самый настоящий вооруженный лагерь. Я мог бы, не сходя с места, показать вам с десяток очень озабоченных «горилл». И они...

— Я их уже заметил, — спокойно сказал Болан.

Глаза актера потеплели, и на его губах появилась улыбка.

— Не сомневаюсь. Но ответьте мне на один вопрос, неуловимый призрак. Как получается, что они никогда не замечают вас?

Болан сухо рассмеялся.

— Мертвые не болтают, а остальные усердно играют свои роли. Вы должны хорошо знать эту игру. Но я не играю по их правилам.

Андерс испытующе посмотрел на собеседника.

— Кого же вы вывели из игры на этот раз?

— Пару ребят Оливераса. Сам он пусть еще поживет, я не хочу терять след. Мне нужен тот, кто за ним стоит. Вы случайно не знаете, кто он?

Андерс покачал головой.

— Всякое болтают, но эти слухи не стоят медного гроша. Я склонен верить, что Оливерас тут самый главный.

— Не похоже, — возразил Болан. — Слишком много тузов заявилось сюда за последние месяцы. Родани из Детройта, Топачетти из Чикаго, Бенвенути из Сент-Луиса и Пенса из Кливленда. Нью-Йорк отправил Доминика и Флора, Бостон — Томми Одоно. Слишком много чести для такой мелкой сошки, как Оливерас. На этих островах затевается что-то серьезное. Что?

Актер скорбно пожал плечами.

— Этого никто не знает.

— И поэтому вы здесь?

— Это одна из причин.

— А другая?

— Вы помните девочек Ранджер?

Болан вздрогнул. Еще бы, как он мог забыть?!

— Я разок встречался с Тоби в Детройте.

— Говорят, с Жоржеттой вы тоже встречались, — тихо заметил Андерс.

— Да, — ответил Болан. Ему пришлось избавить эту канадскую красотку от лишних страданий.

Актер уставился в свой бокал и пробормотал:

— Наша работа опасна, и мы все это знаем. — Болан кивнул, и Андерс добавил: — Смайли тоже знала, на что идет.

Смайли Даблин — та сногсшибательная малышка, которая еще тогда, в Лас-Вегасе, поразила его своей серьезностью: казалось, она давно разучилась улыбаться.

— Что вы хотите сказать? — потребовал Болан.

Андерс вздохнул.

— Мы ее разыскиваем.

— Понятно. И след ведет прямо сюда?

— Да. Он оборвался здесь месяц назад.

Болан крепко зажмурился, пытаясь совладать с наплывшими воспоминаниями. Он видел это божественное тело, кукольное и одновременно дерзкое лицо... У этой милой девушки было достаточно таланта, чтобы потрясти мир. Но у нее было также достаточно смелости, чтобы спуститься прямо в преисподнюю. Он вспомнил одну мрачную ночь в Детройте, когда...

— Что вы сказали? — Андерс вывел его из забытья: Болан и не заметил, что стал думать вслух.

— Я сказал, что прошло слишком много времени.

— Может быть, и нет, — возразил актер. — До меня доходят разные слухи.

— Например?

— Вы слышали о китайце по имени Чун?

— Местный головорез, — кивнул Болан.

— Вот именно, причем с большими полномочиями. У него есть тайный дом на большом острове. Говорят, Чун держит там политических заключенных.

— С какой стати? — удивился Болан.

Андерс пожал плечами.

— Возможно, ради развлечения, возможно, еще для чего-нибудь.

— Сколько у вас тут людей?

— В данный момент я один, — со вздохом ответил Андерс. — Местные власти в курсе дела, но только на самом верху. Мы не хотели бы пока раскрывать карты.

— Хотите, чтобы я не впутывался? — спокойно спросил Болан.

— Вовсе нет. Раз уж вы здесь, можете окунуться. Вода уже теплая. Доведите ее до кипения — вдруг всплывет что-нибудь стоящее.

— Ладно, — сказал Болан, положил на столик деньги и поднялся.

— Куда вы? — окликнул Андерс, поджав губы.

— Наверх.

Комик вздохнул.