Ад на земле

− Мне лучше знать, – отрезала я, отодвигаясь. Мой голос пропитался горечью, а в груди свернулось непонятное, мрачное ощущение понимания реальности. – Мне лучше знать, что я чувствую, а ты ни черта не понимаешь! И не говори за других людей, − не за меня, − потому что если ты и ни во что не веришь, это не значит, что из-за твоего мнения меняется реальность! Я и не подозревала о твоем существовании, но ты не перестал существовать!

− Тебе обидно, я понимаю…

− Ни черта ты не понимаешь, − отрезала я, изо всех сил стараясь не разрыдаться. Я испытала горячую необходимость спрятаться, но прятаться было негде. Я требовательно смотрела на парня. − Зачем ты поцеловал меня, если я тебе противна? Решил использовать меня в своем плане?

− Нет, − голос Рэна резко контрастировал с моим, − я сделал это, чтобы наполнить твою душу светом. Я увидел, что ты колеблешься, поэтому отдал тебе свой свет. Только так ты могла остаться со мной.

Я отшатнулась. Догадка стремительно возникла в мозгу.

− Ты мог сделать это с самого начала?

− Да.

− Тогда почему ты выбрал это?! – Я развела руками, охватывая церковную комнату, со святой водой. – Ты знаешь, как трудно мне было и как больно?! Почему ты позволил мне пройти через это, если был другой способ?!

Рэн протянул ко мне руки, но я стремительно отвернулась, желая отгородиться от него. Хотела вытереть слезы рукавом, но платье было таким мерзким и противным, что, вспомнив, что оно все еще на мне, я едва сдержалась, чтобы не сорвать его.

Сквозь сумасшедшее сердцебиение я услышала позади себя призрачный голос Рэна:

− Я знал, что ты этого хочешь. Хочешь этого поцелуя.

Я резко обернулась.

− Ты считаешь, что ты настолько привлекателен? ТЫ ДУМАЕШЬ, ЧТО ВСЕ ТОЛЬКО И ДУМАЮТ ОБ ЭТОМ?!

− Ты – да, – коротко ответил Рэн, глядя на меня с беспристрастием. – Ты хочешь этого, ты хочешь свет, что…

− Я хочу, чтобы ты замолчал, − отрезала я, вновь делая шаг назад. – Как ты можешь… как ты смеешь говорить, чего я хочу, а чего нет?

Я слишком поздно почувствовала, что теряю над собой контроль. Рэн же не удивился, когда я схватила его за рубашку.

− Да какая тебе вообще разница?! Я знаю тебя всего лишь месяц. И этот месяц был самым тяжелым в моей жизни. Я испытала столько боли, сколько не испытывала за всю свою жизнь. Это то, что знаю я. И я знаю, что я чувствую. Так скажи мне… − Рэн слышит мое сердцебиение, но никак не реагирует на него, продолжая смотреть на меня с тем же самым хладнокровием. − Скажи мне, Рэн… почему ты продолжаешь делать мне больно? Ты считал, что я думаю лишь о тебе? Но не все равно ли тебе? Разве ты не считаешь, что любовь — это выдумка? Так почему ты не дал мне то, что я, по-твоему, хотела? Или, может, ты боялся?

− Замолчи.

− И если твой страх был так силен, почему же ты сделал это сейчас?! Если бы я просто умерла, не было бы никакой войны, и тебе бы не пришлось терпеть мои выходки и отвратительные желания.

− Замолчи! – Рэн оторвал мои пальцы от своей рубаки, но я не замолчала:

− Почему ты меня боишься?! Думаешь, я и с тобой могу что-то сделать?! Думаешь моя любовь – отрава, способная уничтожить твой свет?! ДА! И ЧТО С ТОГО, ЧТО Я ХОЧУ ЧУТОЧКУ СВЕТА, КОТОРЫЙ ВИЖУ В ТЕБЕ?! Я хочу его! Да, хочу! Я хочу хоть как-нибудь выбраться из той тьмы, в которой мне было суждено родиться, так почему же ты не можешь позволить мне этого?! Неужели ты настолько меня боишься?!

− Замолчи. – Рэн схватил меня за щеки. Но я все равно хотела показать ему все свое безумие. Мне пришлось пройти через ад, а он даже не желает послушать об этом. Рэн ненавидящим взглядом смотрел на меня, и я отвечала ему тем же. Его руки на моих щеках были обжигающими, но я не отстранялась. Голос тоже снизился. Я мрачно заключила:

− А может ты не хочешь, чтобы я любила тебя, потому что ты и сам что-то чувствуешь? Может боишься, что мои чувства неискренние и меня привлекаешь не ты, а свет?

− ЗАМОЛЧИ! – громко приказал Рэн. Он так резко отпустил меня, что я шлепнулась на пол. Он не обернулся, следуя в комнату к Аарону, а я просто заревела.

Какая же я идиотка, зачем все это наговорила? Рэн точно ни в чем не виноват, а я обвинила во всем его, решила на его плечи переложить тяжкий груз! Как теперь мне смотреть ему в глаза? После того, что я наговорила, хочется провалиться сквозь землю, так как мне делать вид, что все нормально, и я ничего не чувствую? Разве это справедливо?! Почему я родилась такой?! Почему это должно было случиться именно со мной?!

Я просто устала.

Прошло так мало времени, но я уже чувствую, что у меня нет сил. Я не должна была уходить из дома, я не должна была пытаться разыскать Табретт. Я не должна была искать Изабелль. Уже не имеет значения, что она натворила, не имеет значения, что она хотела убить меня.

Я с трудом поднялась на ноги и нетвердой походкой пошла вслед за Рэном в комнату Аарона. Когда увижу этого малыша, уверена, все станет вновь на свои места. Как и утром, когда я привезла его в мотель – мне показалось, что ничего не потеряно, мне есть ради кого жить, и ради чего стараться.