Ад Восточного фронта. Дневники немецкого истребителя танков. 1941–1943

То нестерпимая жара, то проливной дождь. На болотах словно в теплице, и мы регулярно принимаем хинин во избежание малярии. После недель страшного напряжения все болезни пробуждаются именно во время отдыха. У одного из наших солдат нервная лихорадка (febris nervosa). Во время приступов он вдруг вскакивает, поднимается в полный рост, беспорядочно стреляет и бросается атаковать несуществующих русских. Сегодня во второй половине дня беднягу должны отправить в тыл. Но подавляющее большинство мучается острейшим расстройством желудка. В том числе и я. Но все эти неприятности ничто в сравнении с адом последней недели. Мы от души благодарны командованию за предоставленную возможность перевести дух!

25 июля

Поневоле возгордишься после хвалебных спичей в нашу честь:

«Ваши поразительные успехи займут достойное место в истории. Ваше бесстрашие беспримерно!» И так далее, и тому подобное… Целый день только об этом и талдычат. Командующий дивизией, командующий корпусом и командующий 6-й армией фельдмаршал Вальтер фон Рейхенау – у всех у них внезапно нашлись для нас слова и место в душе. Нам наобещали французские вина, в том числе шампанское, шоколад, сигареты и консервированные сардины. Ох, бедный же мой живот, и как ты только справишься со всеми этими деликатесами!

Но мы, по крайней мере, все же довольны – мы выполнили свой долг. И даже больше.

26 июля

Хорошие вести с фронта: русские, отчаянно обороняясь, отступают на Коростень[11].

27 июля

Наши дни отдыха закончились. Наступаем на Киев.

28 июля

После ожесточенных уличных боев пал Житомир[12]. Кое-где русские танки прикрывают отступающих большевиков. Русские бомбардировщики и истребители здорово усложняют нам жизнь. Их излюбленная цель – наш войсковой подвоз. Красные в массовом порядке отходят к Киеву, который, по-видимому, неплохо укреплен.

И снова сегодня предстоят тяжелые уличные бои.

29–30 июля

Наступаем километр за километром под огнем легкой артиллерии. Время от времени незначительные стычки с пешим противником.

31 июля

Останавливаемся ненадолго в 40 километрах за Житомиром. У всех на языке одно: когда завершится эта кампания? Кто-то распускает слухи о том, что по ее завершении нас сразу же демобилизуют. Что за детские бредни! Первое, по моему мнению, кампания в России продлится значительно дольше. (Я, в отличие от некоторых офицеров, утверждающих, что она займет не более двух месяцев, вслух заявляю, что кампания продлится дольше.)

Второе. Неужели кто-то всерьез считает, что воинов с нашим опытом просто отправят бороться с червями в садах? Подождем и увидим, прав ли я хотя бы в одном из этих пунктов.

1 августа

Останавливаемся в небольшом сосновом лесу с крохотным прудом. Мы стащили с себя пропотевшее, грязное обмундирование и бросились в теплую, тоже не очень чистую водицу. Но наша радость была недолгой – внезапно налетели русские истребители и сделали несколько кругов над нами. В самом начале атаки от разрыва снаряда погиб один наш товарищ. Вот тебе и искупались! Мы, не успев обсохнуть, мокрые, как псы, второпях натягиваем обмундирование и укрываемся за деревьями. И вовремя – вскоре после этого появляется с десяток бомбардировщиков.

И взрывы с фонтанами черного дыма. Проклятье!

Нам крупно везет. Когда дым рассеивается, убеждаемся, что место, где еще только что был наш импровизированный лагерь, сплошь изрыто воронками.

Вообще, надо сказать, что русская авиация в последние дни проявляет активность. Вчера во второй половине дня имел место неприятный сюрприз. Три тяжелых самолета пронеслись буквально в метрах над нами. Огня они не открывали, поэтому мы особенно не беспокоились по этому поводу. Но вскоре с тыла раздался пулеметный огонь. Группа разведчиков, включая меня, собралась проверить, в чем дело. Дойдя до опушки леса, мы увидели бегущую сломя голову в сторону моста группу гражданских лиц. И вдруг у нас над головой что-то просвистело. Мы бросились на землю, и в следующую секунду последовало пять или шесть разрывов ручных гранат. Разорвались они в считаных метрах от нас. Короткими перебежками мы хоть и с большим трудом, но все же сумели блокировать подступы к мосту. Группа продолжала интенсивный обстрел нас. У них имелись ящики с динамитом.

В ложбинке нас ждал еще один сюрприз – парашюты. Переодетые в штатскую одежду, русские солдаты были сброшены на парашютах с самолета, получив задание подорвать важный мост. Но по счастливой случайности мы помешали им, причем буквально в последнюю минуту. У них в ящиках было столько тротила, что его вполне хватило бы разнести не то что мост, а даже дома по соседству. Увы, но одному из парашютистов удалось бежать, а очередью из автомата один из его сообщников был убит, а другой получил серьезное ранение.

2 августа