Адам и Ева

Туллер! Туллер 2-й. Туллер! Туллер 1-й. Мы, Ева Артемьевна, вот и Клавдию прихватили с собой.

Знакомьтесь? Ну, это просто ученая женщина. Врач. Психиатр. Вот как.

Тоже ничего не говорил? Хорош друг! Ах, Адам! (Еве.) Вы не сердитесь на

незваных гостей? Ева. Нет, нет, зачем же? У Адама всегда очень симпатичные приятели. Аня!

Аня! Туллер 1-й. Нет, нет, никаких хлопот! Мой двоюродный брат Туллер

хозяйственник... Туллер 2-й. Туллер прав... (Разворачивает сверток.) Ева. Это совершенно напрасно. У нас все есть.

Входит Аня, ей передают коробки, она уходит.

Пончик, садитесь! А где же Дараган? Садитесь, товарищи! Клавдия. Боже, какая жара! Ева. Адам, познакомь же... Туллер 1-й. С кем? С Александром Ипполитовичем? Что вы! Мы прекрасно

знакомы! Туллер 2-й. Туллер, Александр Ипполитович тебя явно не узнает! Туллер 1-й. Быть этого не может! Ефросимов. Простите... я, право, так рассеян... я действительно не узнаю... Туллер 1-й. Но как же... Клавдия. Оставьте, Туллер, в такую жару родного брата не узнаешь! У меня в

августе положительно плавятся мозги. Ах этот август! Ефросимов. Простите, но сейчас же ведь не август?.. Клавдия. Как не август? А какой же у нас месяц, по-вашему? Туллер 1-й. Вот тебе раз! Клавдия от духоты помешалась! Александр

Ипполитович! Скажите ей, бога ради, какой теперь месяц? Ефросимов. Во всяком случае, не август, а этот... как его... как его...

Пауза.

Туллер 1-й (тихо и значительно). Май у нас в СССР, Александр Ипполитович,

май!.. (Весело.) Итак: в прошлом году, в этом же мае... Сестрорецк...

Вы жили на даче у вдовы Марьи Павловны Офицерской, а я рядом, у

Козловых. Вы с Жаком ходили купаться, и я вашего Жака даже снял один

раз! Ефросимов. Вот оказия... совершенно верно: Марья Павловна... у меня,

по-видимому, отшибло память! Туллер 2-й. Эх ты, фотограф. Видно, ты не очень примечательная личность! Ты

лучше обрати внимание, какой у профессора замечательный аппарат! Туллер 1-й. Туллер! Это не фотографический аппарат! Туллер 2-й. Ну что ты мне рассказываешь! Это заграничный фотографический

аппарат! Туллер 1-й. Туллер!.. Туллер 2-й. Фотографический! Туллер 1-й. А я говорю - не фотографический! Туллер 2-й. Фо-то-графический! Ефросимов. Видите ли, гражданин Туллер, это... Туллер 1-й. Нет, нет, профессор, его надо проучить. Пари на пятнадцать

рублей желаешь? Туллер 2-й. Идет! Туллер 1-й. Ну-с, профессор, какой это аппарат? Фотографический? Ефросимов. Видите ли, это не фотографический аппарат... Ева. Как?!.

Входит Аня и начинает вынимать из буфета посуду. В

громкоговорители мощные хоры с оркестром поют: "Родины

славу не посрамим!.."

Туллер 1-й. Гоп! Вынимай пятнадцать рублей! Это - урок! Туллер 2-й. Но, позвольте, как же, ведь это же "Гном"?.. Туллер 1-й. Сам ты гном!

Вдруг послышался визг собаки, затем короткий вопль

женщины.

Аня (роняет посуду). Ох! Тошно... (Падает и умирает.)

За окнами послышались короткие, быстро гаснущие крики.

Гармоника умолкла.

Туллер 1-й. Ах!.. (Падает и умирает.) Туллер 2-й. Богданов! Бери аппарат!.. (Падает и умирает.) Клавдия. Я погибла! (Падает, умирает.) Пончик. Что это такое?! Что это

такое?! (Пятится, бросается бежать и исчезает из квартиры, хлопнув

дверью.)

Музыка в громкоговорителе разваливается. Слышен тяжкий

гул голосов, но он сейчас же прекращается. Настает

полное молчание всюду.

Ефросимов. О, предчувствие мое! Жак!.. (Отчаянно.) Жак! Адам (бросается к Клавдии, вглядывается в лицо, потом медленно идет к

Ефросимову. Становится страшен). Так вот что за аппарат? Вы убили их?

(Исступленно.) На помощь! Хватайте человека с аппаратом! Ева. Адам! Что это?! Ефросимов. Безумный! Что вы! Поймите, наконец! Ева, оторвите от меня дикую

кошку! Ева (глянув в окно). Ох, что же это?! Адам, глянь в окно! Дети лежат!.. Адам (оставив Ефросимова, подбегает к окну). Объясните, что это? Ефросимов. Это? (В глазах у Ефросимова полные туманы.) Это? Идея!!. Негр на

электрическом стуле! Это - моя беда! Это - винтовочка, бей! Это

такая война! Это - солнечный газ!.. Адам. Что? Не слышу? Что? Газ! (Схватывает Еву за руку.) За мною! Скорее в

подвал! За мной! (Тащит Еву к выходу.) Ева. Адам, спаси меня! Ефросимов. Остановитесь! Не бегите! Вам ничто уже не угрожает! Да поймите же

наконец, что этот аппарат спасает от газа! Я сделал открытие! Я! Я!

Ефросимов! Вы спасены! Сдержите вашу жену, а то она сойдет с ума! Адам. А они умерли? Ефросимов. Они умерли. Ева. Адам! Адам! (Указывает на Ефросимова.) Он гений! Он пророк! Ефросимов. Повтори! Гений? Гений? Кто-нибудь, кто видел живых среди мертвых,

повторите ее слова! Ева (в припадке страха). Боюсь мертвых! Спасите! В подвал! (Убегает.) Адам. Куда ты? Остановись! Остановись! (Убегает за ней.) Ефросимов (один). Умерли... И дети? Дети? Они выросли бы, и у них появились

бы идеи... Какие? Повесить щенка?.. А ты, мой друг. Какая у тебя была

идея, кроме одной - никому не делать зла, лежать у ног, смотреть в

глаза и сытно есть!.. За что же вешать собаку?..

Свет начинает медленно убывать, и в Ленинграде настает

тьма.

Занавес

АКТ ВТОРОЙ

Большой универсальный магазин в Ленинграде. Внутренняя