Адам и Ева — 2

— Чувствую.

— Замороженного дракона?

Растерянно помахала ресницами.

— Если он заморожен, то он не живой.

— Оттает, снова живым станет. — Чувствую, что наш спор для Шейлы очень много значит. Настолько важен, что даже обидеться на пощечину некогда. — Ты земную жизнь чувствуешь. А иноземную?

— Кир, надень, пожалуйста, щит. Мне додумать надо, а твои мысли сбивают. Ты не в ту сторону думаешь.

Надеваю медальон. Запустил мыслительный процесс, но не тот, который хотел. Ладно, какие еще у нас на сегодня загадки? Под каким соусом ее запихнули в биованну? Ну, тут много вариантов. Чего она испугалась у сугроба?

Делаем привал на ужин. До леса километров десять. Шейла все еще в трансе. Задумчиво так сводит брови, морщит лоб. Думает. Любить, или не любить замороженного дракона.

— Кир, ты про разумных динозавров слышал? — наконец-то очнулась Шейла.

— Да.

— Мне надо с ними встретиться! Обязательно надо. Поможешь? Если я их мысли не услышу…

— То что?

Опять в транс погрузилась. Машу перед ее глазами растопыренной пятерней. Слабо улыбается и отмахивается от меня как от мухи. Достаю мясо. Шейла подносит свой кусок ко рту, нюхает, отбрасывает в сторону. Отбирает мой кусок, нюхает, отбрасывает.

— Ты что, запаха не чувствуешь?

— Сыр рокфор напоминает.

— Космодесантник, … … (непереводимая игра слов).

Забирает у меня весь пакет, морщит нос и высыпает мясо на траву. Достает запасы из своей сумки и тоже выбрасывает.

— Вот и поужинали. — Долго и смачно ругается.

— Я тебе когда-нибудь рот намылю.

— Сам ругаешься, а мне нельзя?

— Я не вслух.

— Кир, для меня это не имеет значения.

Действительно…

— На мне щит! Ты не могла слышать!

Смотрит исподлобья, улыбается, берет мою ладонь, раскачивает.

— Прости засранку. Я больше не буду.

Застегиваю сумку и топаю к лесу. В желудке урчит.

— Наверняка за пультом Шаллах сидела, — говорит Шейла.

— За каким пультом?

— Откуда за нами наблюдают.

Изумленно оглядываюсь на нее.

— Она вечно про детали забывает. Сумки черные, на солнце нагреваются о-го-го как. Нужно было сумки на эти дни в холодильник убрать. Артем бы не забыл.

Что я так удивился. Если она — экспериментальный образец важности неимоверной, то неужели ее без присмотра оставят? Я бы не оставил, если она на самом деле дороже двух планет стоит. Мы идем голодные, а драконы за нами наблюдают. А у меня в животе бурчит. Складываю ладони рупором.

— Шаллах! Не будь чем щи хлебают, подбрось харчей. Шейла кушать хочет.

Шейла поворачивается ко мне с открытой варежкой. В глазах — восхищение, переходящее в обожание. Обнимаю ее за талию, хотя идти по бездорожью обнявшись не очень удобно. Она — меня. Мир. Надолго ли?

— Шей, чего ты испугалась у сугроба? Когда я хотел остаться посмотреть, как он тает.

— Я боялась, что он растает, а там мы лежим, в лепешку разбившиеся.

— Как это?

— Ты думаешь, драконы только планеты дублировать умеют? Если мы разбились, драконы могли нас сдублировать за секунду до смерти. Я хочу быть собой, а не собственной копией.

— Ты меня совсем не уважаешь? — раздается прямо из воздуха обиженный женский голос. — Ну никакой благодарности. Я вас влет словила, и что слышу? Одни упреки. Ну забыла я про сумки, забыла. Сами виноваты. Плохо мясо прокоптили.

— Даешь слово дракона, что мы — это мы, а не копии? — спрашивает у потустороннего голоса Шейла. Чувствую себя как зритель, внезапно попавший в ужастик с привидениями.

— Да…м, если ты пообещаешь помириться с папой!

— Обойдешься, — заявляет повеселевшая Шейла.

— Медвежонок, прекрати разговаривать с ней, — строго говорю я. — Позднее с Мраком поговорим.

— Ребята, не говорите, пожалуйста, что я с вами беседовала. Папа рассердится.

— Ты игнорировала мою просьбу, так что…

— Вредный ты, — отвечает потусторонний голос. — Киберы кончают рюкзак продуктами набивать. Кстати, в зачете по выживаемости не предусмотрена подкормка кандидатов.

— Зачет я завалил.

— Как это? — хором удивляются Шейла и голос.

— Сорвался с карниза и разбился. В зачете не предусмотрен отлов в воздухе сорвавшихся в пропасть кандидатов.

— Много ты знаешь, как зачеты сдают, — обижается голос. — Если такой умный, скажи: «Бум!»

— Не говори, — советует Шейла. — Обойдемся без подачек.

— Ну и зря. Управление климатикой мы отключили, завтра дождь будет.

— Бам, — говорю я, сгорая от любопытства.

Где-то в вышине раздается хлопок. Задираем головы. В темнеющем небе раскрылся купол парашюта. Мигает красный проблесковый маячок. На стропах болтается обычный туристский рюкзак.

— Э-э, если я понял, раньше климатика была включена?

— Ага! — радостно отзывается голос. — По заявкам местного населения. Чтоб вы в горах насморк не получили! Намечался дождь со снегом, потом похолодание и гололед. Все камни должны были обледенеть, и вы или замерзли бы, или всмятку разбились. Я вам бархатный сезон устроила, а вы все равно прокололись!

— Шаллах, передай своему папашке, что он первый прокололся. Я знала все, что он задумал. Только смыться не успела! — кричит Шейла.