Адамант Хенны

— Тогда почему же он не испепелил нас? — морщась от боли, спросил Фарнак.

— Ответ, быть может, куда проще, чем мы думаем. — Олмер пожал плечами. — Хенна — не Саурон, не Назгул, даже не Черный Нуменорец. Без Адаманта он — ничто.

— А тогда что такое, по-твоему, Адамант? — встрял Маленький Гном.

Король-без-Королевства покачал головой.

— Рад бы ответить тебе, мой добрый Строри, но не могу. Не представляю. Раньше, быть может, я сказал бы, что это один из Сильмариллов… Но это, конечно же, не так. Адамант — это осколок. Осколок чего-то громадного, но — источающий Свет. Свет чистый и незамутненный… Так что мы можем долго гадать, откуда он взялся и в чем его Силы; это, конечно, все очень интересно, но едва ли поможет в главном — как отбить Адамант? В том, что его нужно отбить, полагаю, едва ли тут кто сомневается?..

— Ну и что же нужно будет сделать с Адамантом после того, как он окажется в наших руках? — прищурившись, Форве в упор смотрел на Олмера.

— В наших? — удивился Олмер. — Нет, так не пойдет. Каждый говорит за себя. Помните, что Сила у этой вещи, наверное, по-страшнее, чем у знаменитого Кольца!

— У нас только один выход, — заговорил Фолко. — Бросить эту штуку в Ородруин.

— Ага, не Ородруин, а свалка для всяческих магических предметов, — усмехнулся Олмер. — Не спеши судить, половинчик! Это ведь не Единое Кольцо, это даже не мое Соединенное Мертвецкое! Адамант полон Света, понимаешь ты, Света, а не Тьмы! Эта вещь изначально не несет в себе никакого Зла!

— Но и Добра тоже, — проворчал Торин. — Свет, Тьма — неужто Вождю Эарнилу нужно разъяснять, что это всего лишь слова?

— Не стоит, — холодно уронил Олмер. — Я веду речь к тому, что нам надо выяснить сейчас все до конца. Итак, слово хоббита — «бросить в Ородруин», уничтожить. Кто скажет еще?

— Уничтожить! — Малыш даже стукнул кулаком.

Торин согласно кивнул.

— Я бы сперва посоветовался с Великим Орлангуром, — осторожно заметил Форве. — Кто знает, какие Силы таятся в Адаманте? И устоят ли сами Кости Земли, если мы без оглядки швырнем сокровище в Ородруин? Мудрые действуют осмотрительно. Только Золотой Дракон способен ответить на этот вопрос!

— А нет соблазна повернуть все вспять? — с неожиданной усмешкой обратился Олмер к эльфу. — Подумай, принц Форве, — в твоих руках окажется величайшая по силе магическая вещь Средиземья! Мощнее Сауроновых и эльфийских Колец, мощнее, быть может, чем сам Моргот в дни своего величия! Подумай, принц, ведь ты, чистый и светлый душой, — ты ведь можешь повернуть все согласно своему желанию! Восстановить Прямой Путь, например. Или совершить путешествие в Валинор, а потом вернуться. Бросить к подножию престола Вод Пробуждения все без исключения земли — от северных льдов до южных! Прекратить войны, покарать неправедных, установить тысячелетнее царство Света!.. Или ты хочешь сказать, что так легко отринешь все это?

Даже в слабом лунном свете было видно, как страшно побледнел Форве. Прекрасное лицо эльфийского принца напоминало маску ожившего мертвеца. Когда он поднял руку ко лбу, Фолко заметил, что пальцы эльфа сильно дрожат.

— Ты же знаешь мой ответ, Отец Лжи, — с трудом вымолвил принц.

— Отчего ты именуешь меня столь высоким титулом, мне не принадлежащим? — Олмер в шутливом удивлении поднял брови.

— Разве Олмер, золотоискатель из Дэйла, произнес эти слова? — глядя прямо в глаза Королю-без-Королевства, вопросил Форве.

— Я как-то думал, что да… — Олмер с деланным испугом ощупывал себя.

— Постойте, постойте! — вмешался Фолко, видя, что Форве уже готов ответить. — Поговорим об этом после! Как… как ты уцелел, Олмер?

— Нелегко это было сделать после твоего кинжала, половинчик. — Губы Злого Стрелка растянулись в улыбке, но глаза оставались холодны и темны, точно сталь. — Не знаю, вторжению каких Сил послужил мой Гундабадский трофей… однако боль эту я не забуду до конца своих дней, каковой, не сомневаюсь, когда-нибудь да наступит. — Король-без-Королевства с усилием потер лоб. Голос его стал глухим и надтреснутым. — Был огонь. Я увидел… нет, лучше не говорить об этом! Я узрел в единый миг весь Мир, от глубочайших пропастей Унголианта до горних высей, где плывет гордый корабль Эарендила… Я видел Великую Лестницу и тайные коридоры Черных Гномов. И еще… я видел сияющий Путь, что уходил в небеса, тот самый Прямой Путь в Валинор. И меня понесло по нему, все быстрее и быстрее, Мир оставался позади, внизу расстилалось море, но не наше, человеческое море, нет — одно из тех, что называют Нездешними, или Гремящими, хотя я не слышал ни звука. В молчании катились подо мной серые волны, безжизненные, как сама Смерть. Я видел острова… затканные мглой острова, где черные пики вздымались из пены прибоя… А потом…

— Потом был жемчужный берег, и вечнозеленые заросли, и узкий проход в исполинской горной стене, — негромко подсказал Фолко.

— Да, все было именно так. Недурная вещь «Переводы с эльфийского»! Славный Бильбо Бэггинс хорошо потрудился… Тела своего я не видел. Наверное, я стал призраком…

— А потом? — жадно спросил Малыш. — Ты… видел… Валинор?!