Адаптация совести

— Я постараюсь добиться разрешения, чтобы оказаться рядом с вами, — решительно сказал Казбек Измайлович. — Самое важное — вы всегда должны помнить, что он никогда не простит вам вашей победы. Это не тот человек, который может смириться с собственным поражением. И приглашая вас на беседу, он считает вас не только равным самому себе, но и ненавидит вас больше всех остальных. Я бы даже сказал, больше всего на свете — ведь вы разрушили его миф о супермене, каким он наверняка себя считал. Возможно, его исповеди — это психологическая попытка отыграться именно перед вами, показать и доказать вам, что он был всего лишь игрушкой в руках неумолимой судьбы, и вы напрасно считаете себя победителем в этой схватке. Настоящим победителем выступает его судьба, сделавшая из него подобное чудовище. Вы меня понимаете?

— Конечно. Именно поэтому мне так важна ваша помощь, профессор.

— Я сделаю все, чтобы завтра утром быть рядом с вами, — пообещал Гуртуев. — До свидания.

Дронго положил трубку. Профессор Гуртуев справедливо считался одним из самых лучших криминалистов-психологов современной России. Его книги и научные труды переводились на многие языки. Аналитик и эксперт Дронго считался одним из лучших профессионалов в своей области. Но ни один из них не мог даже предположить, какую сложную игру затеял преступник, чтобы посрамить обоих и выйти подлинным победителем из этой схватки.

В эту ночь Дронго долго сидел в своем кабинете, размышляя над сложившейся ситуацией. Он словно предчувствовал свое самое невероятное поражение, которое ему предстояло потерпеть через несколько дней.

Глава 10

@Bukv = Он уже заканчивал бриться, когда позвонил Гуртуев.

— Вы не поверите, — возбужденно закричал профессор, — но они до сих пор мне не ответили. Я звонил даже заместителю руководителя ФСБ, звонил в МВД, в следственный комитет, но до сих пор не получил никакого ответа. Это просто непростительное хамство! Неужели они не понимают, как важно мое присутствие на вашей беседе? Я до сих пор сижу и жду, пока какой-то генерал Гордеев наконец решит, разрешать мне туда приехать или нет. Честное слово, я больше не буду ждать. Прямо сейчас поеду туда, и пусть они попробуют меня не пустить!

— Они не гражданская организация, и у них есть свой внутренний распорядок, — напомнил Дронго. — Без специального пропуска вас не пропустят, даже если вы член правительства или депутат. Тем более в тюрьму. Даже не стоит пробовать.

— Безобразие, — нервно заявил Гуртуев, — я этого так не оставлю. Просто настоящее безобразие! Вы поезжайте, а я все-таки постараюсь кого-нибудь найти. Если понадобится, я даже позвоню в администрацию Президента, пусть там примут какие-нибудь меры против этого зарвавшегося генерала, не понимающего значения науки.

Гордеев и Тублин в своем амплуа, подумал Дронго. В общем, их можно понять. Они чиновники, а Гуртуев в их глазах — чудак-ученый, нечто вроде Паганеля из «Детей капитана Гранта». А сам Дронго просто подозрительный тип, которого они с трудом должны терпеть.

Он прибыл на место ровно к десяти часам утра. Снова тщательная проверка документов, оформление пропусков, вторая проверка документов, следующее оформление пропусков — и наконец кабинет, где его принимал полковник Тублин. На этот раз полковник был не один. В кабинете был еще один человек — маленького роста, стремительный, юркий, быстрый, с ежиком коротко остриженных волос, глубоко посаженными глазами, круглым лицом. Это и был генерал Руслан Дмитриевич Гордеев. Глядя на него, Дронго понял, почему Гордеев не только завербовал Эмму Реймон, но и сделал ее своей любовницей. Мужчине с такими физическими данными, очевидно, трудно было бы завоевать столь эксцентричную женщину, как Эмма. Его рост был не больше ста пятидесяти сантиметров, но он высоко поднимал голову и носил обувь на каблуках, чтобы казаться выше. Высокий Дронго — непонятный иностранец — вызывал у него не просто неприятие, а настоящую ненависть.

— Садитесь, садитесь, — усмехнулся Гордеев, показывая на стул, стоявший у стола. Он намеренно не встал, когда вошел Дронго, чтобы разница в росте не был так заметна. Тублин поздоровался с Дронго. Аналитик прошел к столу.

— Вы, очевидно, генерал Гордеев, — сказал он, усаживаясь напротив, — наконец я с вами познакомился.

— А вы эксперт Дронго, о котором я много слышал, — ответил генерал. — Про вас рассказывают столько сказок, что даже трудно понять, где заканчивается правда и начинается откровенная ложь.

— В сказках всегда много всякой ерунды, — заметил Дронго, — поэтому не нужно им верить. У меня был однокласнник — Вова Громов, который умудрился отметиться сразу в нескольких странах Европы. О нем до сих пор вспоминают в Центральной Европе, как о специалисте по различным аферам. Заодно он помогал и вашему ведомству. Каждый раз, встречая меня, он искренне удивлялся, каким образом я стал экспертом и расследую все эти преступления.

— Что вы хотите этим сказать? — не понял Гордеев.

— Ничего. Просто подумал, что за распространением всяческих сказок тоже стоят люди, которым это бывает нужно.