Адепт Бога Тьмы. Том 3

Отец встал в свою настоящую, боевую стойку. Развернулся полубоком, вытянул вперёд правую руку так, что клинок палаша смотрел на меня прямо. Чуть пригнулся в коленях, чтобы не терять баланс, и немного отвёл левую руку, согнутую в локте и держащую кинжал.

— Третье правило Соболевых, сын? — сказал отец всё так же твёрдо, но тише, будто с печалью.

Я повторил его стойку. Почти.

И раньше она мне казалась жутко неудобной, и сейчас я оставался при своём мнении.

Стопы я поставил не под углом, а параллельно — так лучше чувствовался баланс. Для того же чуть нагнулся вперёд, чем всегда злил отца.

И повернулся не так сильно, чтобы движения не сковывала одна плоскость.

Мой меч не смотрел прямо на соперника, а чуть склонялся в сторону, загораживая обзор. А в левой руке постоянно хотелось держать кинжал лезвием назад. Так удобнее отводить удары и можно упереть обух о запястье, чтобы принимать на него мощный натиск, словно на наручи.

Наши стойки были похожи, но они отличались. Моя мне всегда казалась более удачной и практичной.

— Третье правило Соболевых… — тихо проговорил я. — Думай, прежде чем действовать.

Отец ринулся в атаку. Я шагнул навстречу, направляя клинок, чтобы отвести удар. Получалось хорошо, даже идеально. Он ничего не мог сделать.

Третье правило всегда немного выбивало меня из колеи.

Встречай опасность лицом к лицу, никогда не сдавайся — всё это довольно категоричные лозунги, которые будто подталкивали прошибать лбом стены и переть напролом.

Но третье правило останавливало. Заставляло посмотреть на эту стену, прежде чем размахиваться для удара.

И тут я вспомнил, что прежде моя стойка была не такой.

Отец научил меня своей, заставляя отрабатывать в ней одни и те же движения тысячи и тысячи раз. Но я постоянно норовил то согнуться, то изменить расположение стоп, то поставить клинок в другое положение.

И каждый раз он меня за это нещадно наказывал, оставляя глубокие ссадины на тех местах, что считал недостатком.

В итоге меч я ставил именно так, чтобы загораживать обзор противнику, а не себе. Ноги со временем связались с корпусом, и мои стопы отлично работали не только при одном положении, а могли реагировать на все движения и не терять баланс. А кинжал далеко не сразу стал таким полезным.

Отец поправлял меня. Указывал на ошибки, которые я сам увидеть был не в состоянии.

И лучше уж ссадины на ладонях, чем отрубленные пальцы или вспоротое брюхо.

Наши клинки прошуршали вдоль друг друга, пока острие моего меча не оказалось в нужном положении.

Я провернул рукоять, отводя палаш в сторону, шагнул под руку и в последний раз посмотрел прямо в глаза своему отцу.

Может, мне показалось, но в них я увидел гордость.

А затем знакомое морщинистое лицо с пышными усами обратилось в многоглазую морду со жвалами, которые уже навострились перекусить моё горло.

Я развернулся, создавая вокруг вихрь смешанных Тьмы и Хаоса, пропитанного Алым пламенем. Меч покрылся аурой и отрубил сразу несколько лап демона, кинжал воткнулся под голову, чтобы показаться в разинутой пасти Паука.

Демон заверещал.

Иллюзия спала, и вместо знакомой платформы показался чёрный, покрытый грязной застывшей паутиной пол. На стенах висели коконы, а из щелей повылезали Ползуны.

Сумрачный Паук с усилием вырвался из моей хватки и исчез в Тени, пока демоноиды окружали меня десятками.

Что ж…

Кот, пришло твоё время.

Меня тут же охватил демонический ушастый покров. Я сам стал Тьмой и Хаосом, а клинки удлинились в магических аурах.

Я чувствовал, как облизывается Кот, глядя на рой, словно на корм.

Вихрем мы закружились по помещению, уничтожая демоноидов и поглощая их магию. Жаль, это не было по такому же принципу, как у ритуала расширения Источника — всё уходило на подпитку покрова.

Но за считанные секунды от Ползунов остались лишь следы.

В Тени заверещал Сумеречный Паук.

Он принялся выныривать, атакуя меня то жвалами, то паутиной, то пытаясь зацепить уцелевшими лапами. Но ни одна атака не достигла цели.

Покров Кота в Норе действовал даже лучше, чем раньше. Я чувствовал колебания Тени и мог предугадать движения демона. Не просто защищаться, а заставлять его с каждым разом получать всё больше урона в ответ.

Но он всё ещё был шустрым, ловким. Мне удавалось лишь зацепить его, а не поймать.

В итоге я решил сам нырнуть в Тень.

Теперь мы оказались на равных. Не было ощущения, что Паук находится повсюду. Я владел пространством в той же мере, что и он. Затем принялся гоняться за ублюдком, отбиваясь от отчаянных попыток меня остановить.

Наконец мне удалось зацепиться.

Кинжал вонзился в хитиновый панцирь, застряв в нём. Я держался за рукоять, словно за ручку седла, вскочил на спину демона, и под дикий ужасающий вой отрубил голову.

Мы вывались из Тени. Огромная голова твари покатилась по полу, но я остановил её ногой, раздавил, а после достал демонический кристалл.

Он отличался от других. Переливался чёрным цветом, который будто сиял, хотя это вроде бы невозможно.

Кот с аппетитом сожрал магию Сумрачного Паука, после чего снял покров и пристроился поудобнее в Источнике, чтобы переварить съеденное.