Адепт не хуже прочих

— Это по вашим делам? — спросил я, худо-бедно отдышавшись.

Горан в ответ выругался:

— Чёртовы зарнисты!

— Кто⁈ — не понял я.

— Наши друзья из секты Кровавой зари! — зло бросил охотник на воров.

— Да какие ещё друзья⁈

— Те самые, которые наведались к Мокрому!

«И не только к нему», — подумал я, нервно поёжился и уточнил:

— И что это за секта?

Горан Осьмой передёрнул плечами.

— Считают, будто в мире развелось слишком много людишек и кто-то из забытых богов со дня на день явится, чтобы пожрать их души, а уцелеть сумеют лишь сильные и готовые дать отпор. Этим фанатикам законы не писаны!

На Заречной стороне сектантов сроду не водилось, я озадаченно хмыкнул и спросил:

— На вас-то они как вышли?

Спросил и сразу сообразил, что всему виной банальная жадность. Заполучив проклятущий фолиант, охотник на воров этим определённо не удовлетворился и стребовал в городской управе награду за голову Мокрого. Срубил сто целковых и — засветился.

С новой силой вернулись опасения, что Горан откажется от своего обещания устроить меня в приют для неофитов, и они отнюдь не развеялись, когда мы подошли к высоченной ограде, на кованых воротах которой красовалось изображение солнца с семью чуть изогнутыми лучами.

Табличка рядом с ними гласила:

Сурьма

Магистр алхимии

Внутри заворочалось глухое раздражение.

Ну и на кой чёрт меня к алхимику притащили, спрашивается?

Теряться в догадках я не пожелал, спросил напрямую:

— Зачем мы здесь?

— Надо, — коротко отозвался охотник на воров и потянул шнур звонка.

Столь лаконичный и одновременно в высшей степени неопределённый ответ меня нисколько не удовлетворил, и я начал нервно поглядывать по сторонам, прикидывая, не пора ли делать ноги. Может, и попытался бы удрать, да только бежать было некуда. Вот и решил в очередной раз положиться на удачу, поставив всё на одну карту.

А почему нет-то? Я не Лука — сам по себе и никого больше на дно не утяну!

Калитку открыл желтоглазый молодой человек в ливрее. Нашему появлению он нисколько не удивился и ни о чём спрашивать не стал — вообще не произнёс ни единого слова, лишь посторонился и сделал приглашающий жест рукой. Посреди небольшого тенистого сада высился двухэтажный особняк красного кирпича, вот туда меня и повели. В носу немедленно засвербело, глаза заслезились, а отёкшие пальцы правой руки начали ощутимо пульсировать, ещё и хромота вернулась, но все неприятные ощущения разом сгинули, стоило только зайти в переднюю.

Впрочем, полегчало мне ненадолго. На затылке прямо-таки волосы зашевелились, когда слуга указал на спуск в подвал и объявил:

— Вас готовы принять.

Слухи об алхимиках среди босяков ходили один другого гаже — если в них имелась хотя бы малая толика правды, в здешней лаборатории меня не ждало решительно ничего хорошего. Дотянуться бы до небесной силы, да какой там! Едва на ногах стою!

Магистр Сурьма оказался женщиной. Вроде как. Лицо встретившего нас человека покрывал толстый слой чего-то вроде белил с нарисованными бровями и подведёнными губами, забранные в пучок волосы запросто могли оказаться париком, а надеть старомодное платье в пол так и вовсе ума много не надо. Шею не давал разглядеть высокий воротник, а кисти скрывали длинные перчатки.

Голос? Голос был женским, да только если уж его балаганные фигляры изменяют во время представлений, у алхимиков точно нужные снадобья имеются.

— Магистр…

Горан Осьмой почтительно склонил голову, я промолчал, настороженно оглядываясь.

Освещённая яркими огнями газовых рожков комната оказалась самой обычной — ни тебе реторт с пузырящимися зельями, ни стола с кожаными ремнями. Желобов для стока крови и тех не было. Разве что в центре помещения со сводчатым потолком и голой кирпичной кладкой стен обнаружилось несколько вмурованных в пол металлических колец.

Сталь, медь и… серебро с золотом⁈

Я едва не присвистнул от изумления, но вовремя с этим порывом совладал. В конце концов, непонятную штукенцию запросто могли просто покрасить. Это ж совсем не от мира сего нужно быть, чтобы в пол целое состояние вмуровывать!

— Так это и есть твоё юное дарование, Горан? — спросила Сурьма с лёгким намёком на улыбку, и лицо её не раскололось трещинами, сохранило идеальность фарфоровой маски. — Тот самый невозможный неофит?

— Да, магистр, — коротко подтвердил охотник на воров.

Он ничем не выдал себя, но мне в его интонациях почудился намёк на неуверенность.

— И чего же ты хочешь, молодой человек? — обратилась Сурьма уже напрямую ко мне.

«От вас — ничего», — едва не буркнул я, но вовремя прикусил язык и вздохнул.

— Мне бы в приют…

Магистр алхимии кивнула, и вдруг выстрелила быстрым вопросом:

— А с пальцами у тебя что?

Я поднял правую руку, чуть помедлил с ответом, подбирая слова, потом сказал:

— Отшиб, когда заёмную силу из себя выталкивал.

Странная тётка меня отчасти даже пугала, и я тщательно следил за тем, что и с какой интонацией произношу, будто общался не с чудаковатой клушей, а с одним из заправил Заречной стороны. Именно поэтому и назвал силу заёмной, а не чужой. Я чужого не беру.

Невесть с чего это показалось важным.