Адептка в мужской Академии

Мы подошли ближе. Как раз, когда спрыгнувший с козел лакей поспешил открыть дверцу дорогого экипажа и на лестницу ступило благородное семейство. Мужчина в черном камзоле и две леди, судя по всему, мать и дочь, в пышных платьях, невольно напомнивших мне то время, когда я сама носила нечто великолепное. Сейчас мне казалось, что это было в другой, возможно даже, прошлой жизни. Здесь и сейчас я Оливер Миллиган. Мужчина. Адепт. И леди в платьях могут вызывать у меня только один определенный интерес. Совсем не стоит зацикливаться на туалетах и прическах.

— Ив, дорогая, — мужчина в черном камзоле подал руку старшей женщине. Младшая, девица лет восемнадцати, последовала за родителями, придерживая платье, чтобы подол не волочился по ступеням лестницы.

Экипаж отъехал, предоставив место другой карете, а мы с лордом Маунбруком поспешили за незнакомыми господами.

Девица услышала наши шаги, или заметила нас с Итаном, так как почти сразу обернулась и с интересом посмотрела сначала на оборотня, затем на меня. Я на секунду позволила себе перекрестить с ней взгляд, как неожиданно поняла, что уже прежде встречала эту юную леди. Но когда и где?

Девушка задержала на мне взор, затем улыбнулась и поспешно отвернулась, догоняя родных. А я, вяло передвигая ноги, принялась вспоминать, где же мы могли встречаться с этой леди. И вспомнила.

В городе. В тот самый день, когда Итан помог мне с документами. Это определенно была она. И девушка тоже вспомнила меня, что само по себе удивительно.

Двери в корпус были широко и гостеприимно распахнуты. Еще на ступенях, я услышала музыку, лившуюся изнутри. Кто-то играл вальс. Легкие звуки поднимались над вечерней тишиной под куполом темнеющего неба, уже успевшего украситься россыпью звезд.

Первыми внутри прошли гости. У дверей не было привычных лакеев, приветствовавших гостей. Но уже за порогом я увидела профессора Сэмуэля Хаммворда. Именно ему выпала честь приветствовать вновь прибывших и адептов.

За спиной осталась прохлада подступающей зимы и арка из ветвей дуба, украшенных магическими шариками, напомнившими мне про праздник зимы, когда из леса привозят неизменное пушистое дерево, которое после украшают разными красивыми игрушками из магического льда, прочного стекла и подобных светящихся и переливающихся шаров. Но этот праздник был еще впереди. И место хвойных веток занимали дубовые, с позолоченными желудями и каемками резных листьев.

В зале оказалось тесно. Подобного наплыва гостей просторный холл не видел, наверное, со дня поступления. Окунувшись в шум голосов, смеха, приветственных речей и просто разговоров, приправленных музыкой и теплым светом свечей, что парили под сводом, давая дополнительный свет к огромной люстре, возникшей будто из неоткуда, я некоторое время просто осматривалась.

Адепты, со всех курсов, приоделись, сменив мантии на дорогие костюмы. И выглядели они при этом немного иначе. Определенно, одежда меняет человека. Придает ему уверенности в себе, наполняет важностью. Все те отпрыски благородных семейств, кто не выделялся прежде на лекциях, сейчас разительно отличались от тех, кому не повезло родиться в деньгах и почете. И я невольно сглотнула, подумав о том, что бы делала, не подари мне Итан этот костюм.

«Просто не пошла бы сюда, как и планировала в самом начале!» — сказала сама себе.

— Привет, Миллиган! — раздавались оклики адептов. Меня узнавали. Кто-то кивал, кто-то здоровался, кто-то делал вид, что знать меня не знает, но я улыбалась, не чувствуя неловкости в подобном обществе, разбавленном аристократами и их родными.

Дамы в нарядных, а порой и роскошных туалетах, разбавляли ряды камзолов и пиджаков. Я мысленно хмыкнула, глядя на всех этих женщин, большинство из которых с любопытством осматривали холл, не имея возможности пройти дальше, чем за пределы первого этажа. Все же, кое-какие рамки остались и приглашенным, насколько я знала, было запрещено гулять там, где не положено. Зато парк и нижний этаж главного корпуса был в полном распоряжении гостей.

Несколько младших преподавателей занимались распределением собравшихся. Присутствующих провожали в большой зал, где должна была пройти церемония, предшествующая начало торжества и бала. Так что постепенно холл начинал пустеть. Те адепты, к кому не приехали в силу обстоятельств, родственники или любимые, проходили в зал сами, или сбившись в группы.

— Наверное, корпус редко видит в своих стенах женщин, — проговорила я, следуя за Итаном.

Оборотень шел на шаг впереди, но услышав мои слова, остановился, позволив мне поравняться с ним.

— Мне кажется, он видит их чаще, чем ты думаешь, — проговорил мужчина и тут я повернулась к лестнице, ведущей на верхние этажи. Туда, где располагались комнаты преподавателей и их кабинеты. Взгляд словно притянуло независимо от моего желания. И я поняла, почему.

На самом верху лестницы стоял лорд Блеквуд.

Застыв на секунду, я ощутила, как Итан взял мой локоть и среди шума голосов, прозвучали его слова: