Адептус Астартес: Омнибус. Том I

Ритуалы и операции помещения космодесантника внутрь дредноута были сложны и длительны. Темискон трудился три дня, остальные перемещались между «Сверкающей смертью» и другими кораблями флота, доставляя материалы из апотекариона, ладан и священные писания из реклюзиама. Когда всё было готово, тело Дениятоса едва можно было разглядеть среди проводов и трубок. Лицо полностью скрывала дыхательная маска и закрепленная на глазах электроника.

Темискон закрыл саркофаг. Звук, прокатившийся по часовне, напомнил звон далёкого соборного колокола.

— Будем молиться, — произнёс он.

Три капеллана преклонили колени и стали безмолвно повторять заученные из «Боевого катехизиса» молитвы. В этом состоянии место и время утратили для них всякий смысл. Они могли быть где угодно и везде одновременно, их разумы работали над поведанными Дениятосом великими истинами. Над их долгом. Смыслом существования. Великим планом, частью которого они были. То была очистительная молитва, позволявшая сбросить оковы человечности и познать истину о том, чем они в действительности являлись.

Их мысленные упражнения были прерваны изменившимся тоном работы двигателя дредноута. Где-то внутри машины вспыхнули огоньки. Силовой кулак сжался, а саркофаг провернулся на шарнире, словно осматривая местность, в которой оказался.

— Я живу, — раздался рычащий искусственный голос из вокс-говорителей, установленных в верхней части корпуса. — Я вижу. Я вижу, братья мои.

Три капеллана продолжали стоять на коленях. Их молитвы были услышаны.

— Владыка реклюзиарх, — сказал Темискон. — Мы ждём твоих распоряжений. Что нам делать? Как мы можем послужить?

— Я знал, что это время придёт, — ответил Дениятос. — Ведите меня в Оружейную палату.

Капелланы повели Дениятоса вниз через многочисленные палубы «Сверкающей смерти». Призраки ордена взирали на них с подозрением, по-прежнему не доверяя живым, не смотря на то, что Асияр заключил с привидениями перемирие. Движения Дениятоса были медленными и неуверенными, поскольку он только привыкал к своему новому механическому телу. Темискон бормотал молитвы защиты, пока Астартес шествовали по древним коридорам и корабельным палубам сборов — местам, где давно уже сгинувшие поколения Испивающих Души постигали пути войны.

В Оружейной палате когда-то хранились некоторые реликвии ордена. Многие были спасены после катастрофы, постигшей «Сверкающую смерть». Некоторые были навсегда потеряны в варпе — предметы древних клятв, записанных в истории ордена. Реликвии содержались в сейфовых ячейках, каждая размером с ящик из морга, на внешней стороне стенки была нанесена история хранившегося внутри оружия или фрагмента брони. Сейфы занимали целую стену, разместившись позади стоек с бронёй, оружием и дуэльных клеток, в которых предыдущие поколения Испивающих Души практиковались с излюбленным оружием.

Дредноут Дениятос протопал к сейфам. Он указал на один из них пальцем силового кулака.

— Открывайте, — произнёс он, усиленный динамиками голос отразился от дальней стены зала.

Аполлониос открыл дверцу камеры хранения.

Ужасный смрад вырвался из неё. Смесь человеческих испражнений, пота и рвоты. Это была вонь чего-то живого, и именно поэтому, ему не было места на «Сверкающей смерти».

— Вытащите его, — распорядился Дениятос.

Аполлониос вытащил ящик. Внутри оказалось тело человека, привязанное кожаными ремнями. В его горло и вены были воткнуты трубки, создававшие систему схожую с той, что поддерживала жизнь Дениятоса внутри дредноута. Это был мужчина, его кожу цвета воска испещряли фиолетово-голубые вены. Некоторая часть оборудования была явно взята из апотекариона ордена и предназначалась для сохранения жизни сильно израненных Астартес. Невозможно было судить о том, сколько здесь пролежал человек погребённым заживо.

— Пусть говорит, — приказал Дениятос.

Темискон убрал изо рта мужчины воздуховодную трубку и стянул повязку с глаз несчастного. Космодесантник пощёлкал по клавишам на медицинской панели, подключённой к телу человека, в ответ раздалось шипение, с которым устройство впрыснуло в пациента коктейль из лекарств.

Мужчина забился в конвульсиях, тело выгнулось дугой. Человек откашлялся кровью. Глаза его распахнулись, но даже в царивших на борту «Сверкающей смерти» сумерках, пленник сощурился, пытаясь уберечь глаза.

Человек в панике забился, но ремни держали его крепко. Медицинские зонды вырвались из тела, брызнула кровь. Через несколько мгновений он, казалось, вспомнил, что не может сбежать и, смирившись, лёг обратно.

Глаза мужчины отыскали Дениятоса и сфокусировались на нём. Выражение лица человека не изменилось, но взгляд был прикован к нависавшему над ним монстру.

— Приветствую, Фиделион, — произнесло чудовище. — Я — Дениятос.

Фиделион закрыл глаза и откинулся, словно пытаясь уснуть, чтобы всё происходящее оказалось просто сном. На его груди всё ещё виднелись татуировки Имперской Гвардии — потускневшие голубоватые контуры двуглавого орла и длинная череда меток убийств.

— Как… — прохрипел Фиделион, — как долго? — голос был едва слышен.