Адептус Астартес: Омнибус. Том II

Орочья гримаса появилась над зубцом рядом с Молкисом. Он схватил его свободной рукой, и такова была его ярость, что череп треснул под его пальцами. Молкис отбросил тело в сторону и выпустил залп выстрелов в другого орка, попытавшегося обойти Гарликана со взрывпакетом в руке. Выстрелом орка пробило насквозь, тело испепелило, а обугленные куски увлекло режущим ветром.

Гарликан отсалютовал Молкису. Хотя эти двое никогда не встречались, а их службы в роли Обсидиановых Глеф разделяли две тысячи лет, они интуитивно были боевыми братьями.

Лорд Воркиас, магистр ордена, искалеченный на борту космического скитальца ”Икона Разврата”, выпадом меча пронзил нагрудник гигантского бронированного орка. Луканас Кающийся, превратившийся в груду рубцовой ткани и струпьев из-за нанесенных самому себе наказаний за каждый мнимый грех, уложил всех вокруг себя шипастой силовой плетью. Молкис оказался спиной к спине с Дрекалом Мучеником — сам Молкис, будучи возвышенным из мук выбора скаутом, был свидетелем смерти Дрекала, в одиночку удерживавшего горный перевал в борьбе против свирепых крутов. Теперь они вновь сражались вместе.

Цепной клинок Дрекала распилил орка на уровне талии. А затем Молкис сокрушительным ударом левой сбил второго орка за парапет. Его болтер разорвал на части ещё одного, пока Дрекал отпинывал лестницу, по которой зеленокожие взбирались на зубчатую стену.

— Ты уже научился драться, Молкис? — произнес с ложной издевкой Дрекал. — Или ты по-прежнему всего лишь мальчик?

Молкис увидел сразившие Дрекала раны, всё ещё бывшие на нем; стрелы и копья по-прежнему торчали из разрывов в его броне.

— А вы вернулись в расцвете сил, — со смехом возразил Молкис, — или по-прежнему всего лишь старик?

Фульминос уже стоял на холме из трупов по ту сторону зубчатой стены. Он давил под ногами искромсанных орков, когда воздел свой меч к небу.

— Блаженны мы, — воскликнул он, — коль стали свидетелями Времени Конца! Возрадуйтесь, ибо пророчества свершились! Пожалейте тех, кто сомневался, презрейте тех, кто бежал! Теперь пришло время вкусить радость битвы!

Легенды Обсидиановых Рыцарей приветствовали эти слова. Дрекал смахнул кровь со своего цепного клинка, забрызгав крепостную стену.

— Возможно, эта битва никогда не закончится, — произнес он с кровавой усмешкой.

Раздавшийся сверху рев двигателей заглушил звуки боя. Огромный летательный аппарат орков, транспортный корабль, удерживаемый в воздухе благодаря ассиметричной мешанине пылающих двигателей, пролетел над горными зубцами и разбился при посадке на верхних склонах. Нос корабля смялся, разлетевшись обломками и пламенем. Из него вылетели цепи с крючьями, дабы остановить скольжение вниз с горы, и из десятков отверстий вдоль его боков выскочили орочьи пираты. Молкис узнал их по битве в соборе — они были личными солдатами пиратского военачальника, брошенные сюда, чтобы поменять исход боя, который зеленокожие проигрывали.

Герои Обсидиановых Рыцарей отбили достаточно зубчатых пиков, чтобы их боевые братья последовали за ними вниз по склонам. Десятки Обсидиановых Глеф в облачениях четвертой, шестой и седьмой рот хлынули навстречу новой атаке орков. Они с благоговением смотрели на вернувшихся героев своего ордена.

Среди расползающихся от упавшего корабля зеленокожих разнесся протяжный боевой клич. С ними был Огнебрюх, военачальник, которого Молкис видел внизу, в соборе. Орки сплотились вокруг него, ибо для них он был для них таким же мощным талисманом, как Фульминос и прочие предки — для Обсидиановых Глеф. Сотни орков уже столпились около неустойчивых верхних склонов и набрасывались на Обсидиановых Глеф, выстроившихся на зубчатых пиках.

— Разбейте их о скалу нашего ордена! — закричал Фульминос.

— Теперь мы воздадим, — кричал Луканас Кающийся, — за каждый миг страданий человечества!

Брат Гиднарон, чью позолоченную броню окружало пылающее гало, развернул Штандарт Обстирии, так, чтобы все могли его увидеть. Он был вышит нитями, взятыми с гобеленов из горевшего во время Осады Терры Императорского Дворца, и изображал Робаута Жиллимана, дарующего власть над Обстирией первым Обсидиановым Глефам. Также Молкис различил в толпе реклюзиарха Морверна Мрачного, капитана штурмовиков Баилора и высокую фигуру Даггурона Грубого, высочайшего и широчайшего из всех Обсидиановых Глеф, чью негабаритную броню спустя много лет после его смерти на Уракаре выставили в арсенале ордена. Там был даже Силиас Хитрый, который, невзирая на свою разрушительную болезнь легких, на протяжении десятилетий продолжал разрабатывать боевые планы беспрецедентной сложности. Силиаса вернули к славе его молодости, красивым и гордым, в блестящих цветах чемпиона ордена — серебряном и чёрном.

Вернулись все одиннадцать великих героев. Разве смеет Молкис считать себя двенадцатым?