Адепты стужи

Капрал покровительственно усмехнулся

— Думаю, что смогут, сэр. Отделение! Слушай мою команду…

Темнело — уже реально темнело, остаток светового дня пошел на минуты — а потом истерзанный разрывами город должна была накрыть ночь, скрыв его раны до следующего дня. Промзона оказалась большой, длинной и безмолвной — работать здесь уже не работали, а к сносу и постройке жилья еще не приступали. Экономическая ситуация в стране была не слишком хорошей и много строений коммерческого назначения пустовало. Капрал уже беспокоился, как сохранить управляемость отделения в ночное время. Контрразведчик держался рядом, брюки к своему костюму он уже безнадежно испортил, но держался бодро.

— Сэр… Сэр, кажется что-то есть.

Капрал узнал в рации голос Оуэна.

— Где ты.

— Левее от вас. У самой реки, рядом с ангарами. Тут грузовик, сэр…

— Оставайся на месте, мы идем к тебе.

— Скажите ему, чтобы не приближался к грузовику!

— Оуэн! Оуэн, слышишь меня! Оуэн, не приближайся к грузовику, не трогай его!

Конечно же Оуэн поступил по своему. Треклятый Оуэн, он так и не смог понять, что армия — это прежде всего дисциплина. Капрал уже выбегал из-за ангаров, света почти не было, здания и забор отбрасывали на вытоптанную землю черные тени — и он увидел, как рядовой лезет в грузовик. Конечно, ему захотелось узнать, что внутри.

— Назад!

— Ложись! — контрразведчик подножкой сбил капрала на землю и упал сам. Сделал он это правильно, но напрасно — на таком расстоянии ударная волна не щадит никого…

Лондон, Даунинг-стрит

Возвращались под вечер…

По какому-то недосмотру, в багажнике машины, относившейся к службе безопасности, не оказалось обычной полицейской мигалки — может, эта машина использовалась для слежки, может еще чего — как бы то ни было — пришлось поначалу тащиться в общем потоке. Только через тридцать километров они увидели полицейский ЛэндРовер, сэр Колин предъявил свое служебное удостоверение, коротко переговорил по рации с начальством констеблей — и оставшийся путь они проделали следом за завывающим сиреной джипом в яркой раскраске. Но и то — в дороге пришлось трудно.

Уже на подъезде к городу стали ясны масштабы катастрофы. Из города началось повальное бегство. Был всего лишь понедельник, начало трудовой недели — но никто не думал оставаться в разгромленном городе. Все выезды из города были забиты транспортом, машины шли в час по чайной ложке, многие были нагружены чем попало — вещи торчали с багажников, из открытых окон. Усталые, измотанные констебли уже и не пытались навести порядок, они просто пытались как можно быстрее пропустить эту массу машин, пропустить людей, бегущих из объятого ужасом города. На горизонте, над центральной частью города в небо, на удивление чистое и ясное сегодня, поднимались столбы черного дыма — горело сразу в нескольких местах.

Сэр Колин не выпускал из рук телефон — звонили то и дело. Должна была собираться КОБРА, [КОБРА — комитет безотлагательных решений, специальный консультативный орган при Правительстве ее Величества, собирающийся в чрезвычайных ситуациях. Такой орган существует и в нашем мире] но где ее собирать никто не знал — укрепленный бункер под зданием правительства на Даунинг Стрит десять был завален обломками здания, потому что первый удар пришелся как раз по резиденции премьер-министра. Все были в панике, в город перебрасывались вертолетами войска. Все, что было на данный момент ясно — обстрелян правительственный квартал, там серьезнейшие разрушения. Непонятно было даже — из чего стреляли и откуда. Премьер-министра, кажется, эвакуировали, про судьбу королевской семьи было известно точнее — в городе ее не было, они отдыхали в одном из шотландских замков.

Сэр Колин пытался руководить своим ведомством по телефону, отдавая глупые и бессмысленные указания, только вносящие сумятицу — а сэр Джеффри — ему никто не звонил, он был в отставке — просто сидел и наслаждался зрелищем. Делом рук своих…

На Даунинг Стрит десять они пробились, когда солнце совсем уже склонилось к закату. Сделать это было непросто, водители как будто взбесились, а армейские патрули и блокпосты, наспех расставляемые по городу, ситуацию не исправляли, а только усугубляли. Особенно худо было на окраинах — центр уже весь опустел, небоскребы Сити стояли мертвыми, патрули на перекрестках улиц — пешие, технику перебросить не успели, с автоматическими винтовками наизготовку — смотрелись по-настоящему жутко. Казалось, наэлектризован был сам воздух, он был заражен тем страхом, что излучали все — и те, кто уходил, и те, кто вынужден был оставаться. Город замер в ужасе…

Они видели все — руины, пожарные машины и машины скорой помощи, спасательную технику. В одном месте пришлось объезжать — дорогу перегородила воронка. Еще в одном они увидели раненый дом — рухнули этажи с первый по четвертый, целый подъезд. Сэра Колина уже трясло.