Адин Штейнзальц отвечает на вопросы Михаила Горелика

— Девочки быстрее взрослеют, в них обычно больше целеустремленности и прагматизма. Молодой человек склонен к игре, девушка хочет выйти замуж. Конечно. во время ухаживания с обеих сторон очевидны прагматизм и целесообразность, обе стороны прекрасно отдают себе отчет в своих целях, но вокруг создается игровая, эмоциональная атмосфера. Одна старая женщина, в начале века приехавшая из России, сетовала мне на нынешнюю простоту нравов: в мое время. — говорила она, — непременно начинали с Толстого и Достоевского, а сейчас сразу тащат в постель. Отсутствие интеллектуальной любовной игры воспринималась ею как важная утрата, как страшное обеднение и упрощение жизни.

— Здесь дело не только в игровом сознании — секс для нее был не автономен, но связан с определенной культурной средой, У меня была одна знакомая, которая просто не понимала, как это можно лечь с мужчиной, не знающим, что такое мартовские иды — мало ей было Достоевского. Вообще это богатая тема, но я бы хотел вернуться к еврейским представлениям об игре. В Библии ведь о ней говорится неоднократно.

— Да, но все-таки всегда применительно к детям.

— В книге Эсфирь описано своеобразное состязание — конкурс красоты.

— Верно, но обратите внимание: это состязание было устроено вовсе не евреями.

— А в Талмуде что-нибудь об игре сказано?

— В трактате, посвященном браку, рассказывается, что богатые женщины, чтобы не сойти с ума от безделья, играют в шахматы или с котятами.

— О чем вы говорите?! Какие шахматы во времена Талмуда?!

— Представьте себе, были шахматы, точнее, протошахматы — игра, пришедшая из Персии. Вообще шахматы как игра интеллектуальная — излюбленная в еврейском мире. В «Шулхан арухе»[10] говорится о том, что играть в шахматы разрешается в субботу. У Ибн Эзры[11] есть посвященное шахматам стихотворение: цари без царства, министры без власти, война без крови, но законы почти настоящие. Хасиды любили играть в шахматы, в шашки, но только не в карты.

— А это еще почему? Чем карты хуже шашек?

— В картах очень многое решает случай, удача, как карта ляжет.

— Ну так что?

— Это не соответствует еврейской картине мира. Игра, принципиально построенная на случайности, — по существу вызов пониманию, согласно которому победа не должна одерживаться благодаря случайности.

— То есть никакой везухи, никакого фарта?

— Нет. Победа непременно должна быть заслужена. Я хорошо помню свое детство: моя семья совсем не была религиозной, но все-таки в карты не играли совершенно: игра в карты рассматривалась как недостойное занятие.

Человек о двух головах

Опубликовано в 26 выпуске "Мекор Хаим" за 2000 год.

Улыбка над самим собой — свидетельство силы и уверенности.

Адин Штейнзальц отвечает на вопросы Михаила Горелика

— В глазах многих людей, религия — дело исключительно серьезное, тут не до смеха, улыбка здесь совершенно неуместна.

— Религия — действительно дело серьезное: это чистая правда. Что же касается улыбки, то она может быть и вполне уместна: человек живет в мире, а здесь есть над чем улыбнуться и над чем посмеяться.

— В человеческой жизни — это понятно, а вот как это отразилось в Библии, в Талмуде, и отразилось ли вообще?

— Отразилось и очень многообразно. Причем в Библии и в Талмуде совершенно по-разному.

— Вы не могли бы привести какой-нибудь пример?

— Пожалуйста. Вот типичный пример из Библии — Исайя высмеивает создателей идолов. Пророк говорит: смотрите, одно и то же дерево идет и на растопку костра для приготовления обеда, и для изготовления идола. Человек молится тому же полену, которое его греет; он кланяется ему и говорит: «Спаси меня, ибо ты бог мой».

— В псалмах есть та же тема. Там говорится об идолах, что это всего лишь золотые поделки — у них есть руки, но они им ни к чему, есть ноги, да только они не ходат.