Адюльтер на трупе (СИ)

Только потом сообразила, что они запросто меня вычислят,

наверняка номер машины заметили. Ну, да чёрт с ними.

Вот только куда я заехала? Сколько раз пользовалась этой

дорогой, но пейзаж, что данный момент простирается за окном, мне совершенно не знаком. Что это за место?

Дорога пошла вниз, и я ощутила все радости езды по просекам.

Да уж, упаси вас Боже проехаться по такому.

За окном показалось солнышко, что мгновенно подняло настроение. Даже дорога уже не стала казаться столь отвратительной. Что ж, сейчас самое главное выбраться отсюда. Куда это я заехала?

Вон, вижу какой – то магазин. Там и узнаю, что это за местность, и как отсюда выехать. Уже давно собираюсь купить карту Подмосковья, да руки не доходят. А старая куда-то потерялась.

Вообще-то память у меня потрясающая. Я помню, где что лежит дома, помню большинство событий происходящих со мной, но порой бывает так, засуну вещь в укромный, казалось уголок, а потом она словно сквозь землю проваливается.

Отчего так?

Я затормозила около магазина и вышла из машины.

Сельский магазин оказался неказистым, тут, вероятно, ремонт делали раз в жизни, при постройке. А за прилавком стояла молодая девчонка, одетая в джинцы и короткую кофточку. Ещё и жвачку жуёт. Обалдеть можно. Чего хорошего в жвачках?

- Простите, что это за место? – спросила я, подходя к прилавку.

- В каком смысле? – тупо посмотрела на меня девчонка.

- Где я нахожусь?

- В магазине, - растерянно ответила девчонка, продолжая перекатывать тянучую пакость во рту.

Чёрт побери, как бы ей по морде не съездить. Ненавижу жвачку, ненавижу смотреть, как из неё надувают пузыри, а уж сама её в жизни в рот не возьму.

Моя учительница по русскому языку и литературе, в своё

время, если кто-то на уроке жевал жвачку, со всего маху била ученика по губам, а потом требовала, чтобы ученик выплюнул тянущуюся гадость ей на руку, и, ничтоже сумняшеся,

вышвыривала её в форточку.

Правильно делала. Я всегда была негласно согласна с ней.

Не думайте, что в школе я была подлизой, поддакивала

педагогам, чем заслужила хорошие оценки и соответствующее отношение.

Ни в коем случае. Я никогда не высказывала своего мнения, и вообще, имела репутацию не от мира сего.

Скромная девочка, постоянно с косой, в общем, маменькина дочка, ничем не выделявшаяся из толпы. Но к двенадцати годам я похорошела, а через два года у меня от кавалеров отбоя не было.

Только отвечать взаимностью я не могла. У меня была суровая мать, которая запрещала любимой дочке всё.

Гулять по вечерам, походы на дискотеки, всё это было подвергнуто остракизму.

- Выплюнь резинку изо рта, и скажи, что это за населённый пункт, - рявкнула я, - я убегала от бандитов и заблудилась.

Ну, бандиты, это сильно сказано. Но на глупышку это произвело должное впечатление.

Девчонка так и застыла, слегка приоткрыв рот, из которого тут же вывалилась на пол злополучная жвачка.

- Бандиты? – повторила она, зачарованно глядя на меня.

- Нет, инопланетяне, - вышла я из себя, - что это за место? И как отсюда выбраться?

- Деревня Золотеевка, - пояснила девица, - поезжайте прямо, потом второй перекрёсток и налево. Там будет дорога в лес, проедете его, и аккурат на автобан попадёте.

- Благодарю вас, - церемонно ответила я и вышла из магазина.

Да уж, общаться с такими трудно.

По фене я не болтаю, молодёжный жаргон не знаю, и как вот объяснится с этими аборигенами?

Я села на водительское место и тронулась с места.

Кажется, Аська права. Я зануда, да ещё какая. На ум мне пришёл вчерашний разговор, который мы вели с ней за чашкой кофе у меня дома.

- Нудная, ты, Вика, - со вздохом сказала она мне, разливая по

чашкам ароматную арабику, с капелькой сливок, щепоткой корицы и малюсеньким кусочком сахара.

Мы с сестрёнкой гурманы. Очень многие готовят каппучино в

машинках, но что я, что Аська, обе варим кофе в джезве,

постоянно помешивая, и выключаем газ, когда видим, что напиток начинает закипать. Нельзя ни в коем случае давать

кофе кипеть, иначе он становится горьким.