Адюльтер на трупе (СИ)

попытались уговорить девушку в ЗАГСе, чтобы церемония была пораньше, но она категорически сказала, что пораньше никак. Конечно, есть возможность, что освободится окно, но это только предположение.

Заходя вперёд, я скажу, что Ольга Алексеевна, она же Арина Михайловна, получила по заслугам. Я выступала свидетелем на суде, ведь именно я нашла труп Розы, со всеми вытекающими из этого последствиями.

Суд оставил у меня на душе неприятный отпечаток.

Родители Ольги, узнавшие о том, что на самом деле произошло, чуть в обморок не упали, у них был такой вид, что казалось, они сами умрут на месте.

Валерия молчала, впрочем, она выбралась сухой из воды, и

Астафьев тоже. А ведь они скрыли наезд на Ольгу, и тоже должны были понести ответственность, но наша хвалёная фемида не смогла взять их за жабры, и они по – прежнему на свободе.

И Стас, и Ольга получили по двадцать пять лет лишения свободы, и были отправлены по колониям.

Но был ещё один момент, который меня здорово ошарашил.

Максим пригласил меня в отделение, и через пару минут в кабинет вошёл Юрий Александрович Нивенко, и девушка с белокурыми волосами.

- А что происходит? – удивилась я.

- Смотри, - показал мне Макс фотографию, с которой на меня смотрело красивейшее лицо.

Густые, каштановые, прямые волосы; и зелёные глаза в пол лица, чуть широковатые брови. Вообщем, девушка была неописуемой красавицей.

- Это Роза Нивенко, - объяснил Максим, глядя на моё

недоуменное лицо.

- Ой, - воскликнула я.

- Снимай, маску, красавица, - сказал Макс белокурой девице, - личико покажи, Гюльчатай.

И девушка сняла парик, а потом линзы и маску, и я обомлела. Передо мной сидела Роза Нивенко.

- Не может быть! – прошептала я.

- Да, прошу любить и жаловать, - усмехнулся Максим, - Розалия

Юрьевна, может, вы сами всё расскажите?

- Да, конечно, - кивнула она.

И чтобы вы думали? А наш бравый офицер оказался силён на выдумки, и очередной его идеей было решение сделать так, чтобы Ольга думала, что Роза уехала за границу.

Они нашли одну женщину, которая согласилась в маске, под чужим именем пересечь границу, а Роза бы тем временем спряталась в России.

Как они собирались вывезти ту женщину оттуда, это целая эпопея, впрочем, не стоящая внимания.

Когда я позвонила Розе, она дико перепугалась, и позвонила отцу. Вот он и оправил в дом ту женщину. Ей следовало выпроводить меня, Роза всё время боялась, что её посадят, и мой звонок напугал её до крайности.

А тут пожаловала Ольга, и убила ту женщину, уверенная, что перед ней Роза.

- Мне надо было сразу пойти в милицию, - в отчаянии воскликнула Роза, - ничего бы этого не было, и все были бы живы.

- Сейчас уже слишком поздно, - только и смогла ответить ей я.

А что дальше?

Роза вышла замуж за своего испанца, который ухаживал за ней, и которого она отвергала, потому что безумно любила мужа. И у них родился сын, Хуан.

Милейших Анастасию Филипповну и Валерия Исааковича чуть инфаркт не хватил, когда они обо всём узнали. Они оба плакали на суде, и обнимали Розу, кажется, это им здорово дало под дых.

Кстати, вспомним о моей любимой подружке Кларочке, у меня до сих всё дрожит внутри при мысли о ней.

Я так её любила, искренне считала своей лучшей подругой, но

даже предположить не могла, что в её мыслях мне предстоит умереть.

Ах, если бы не Дима, всё сейчас было бы по иному...

А так... Клара в могиле, а её брат, Марк, тот самый, что по общему описанию похож на Диму, схлопотал двадцать лет лишения свободы с отбыванием в колонии общего режима.

Ну, а мне что делать после всего этого?

На душе такая тоска, что хоть волком вой.

Я по-прежнему живу у родителей, скоро Новый год, а ресторан мой готовиться к открытию.

Я уже разместила рекламу, и сегодня у меня открытие.

Я волнуюсь невероятно, дала рекламу в газету, на телевидение, обзвонила всех знакомых, маменька своих, а сама я, в платье небесного цвета с красивым голубым боа в цвет платья, прибыла вечером в своё заведение.

Всё получилось очень торжественно, внизу всё было цивильно, прилично, а вот наверху я организовала настоящий ночной клуб, и через несколько часов мы с Максом поднялись наверх, оставив родственников в ресторане.

Наверху гремела музыка, всё переливалось, отовсюду шёл специальный дым для эффекта, и везде висели белый тюль. Ох, не нравился мне он, тюль этот, но с модным дизайнером,

который оформлял мне всё здесь, спорить было бессмысленно.