Адлан

— Вы говорите глупости, я не желаю ничего из перечисленного…

— Тогда отпусти его! Он обязательно встретит кого-то достойного, еще влюбится! Ему всего двадцать два, он сам не ведает, что творит! Откажись от него, если любишь по-настоящему! Дай ему вздохнуть свободно, вновь стать собой!

— С чего это? — Адлан бросил на Влада злой взгляд исподлобья. — Почему я должен отдавать любимого человека другому мужчине? Зачем, если я сам могу сделать его счастливым?

— Ты? — Влад окончательно потерял терпение. Все шло совсем не так, как он планировал. Он думал, что сын одумается, что придет в себя, но Кирилл твёрдо стоял на своем. — Как ты можешь сделать его счастливым? Ты же монстр, чудовище, даже не человек! Ты забыл, в каком состоянии бросил моего сына в прошлый раз? В твоей пустой голове хотя бы укладывается мысль о том, что Кирилл мог умереть?! Ты ведь ничего не знаешь! Кирилл полгода только выкарабкивался из того ада, в который ты его поверг! А сколько он провел в депрессии? Я думал, что он так и останется нелюдимым, молчаливым и забитым зверьком! И это был мой сын, тот самый Кирилл, что всегда был самым веселым и шустрым, душой компании, весельчаком номер один! Ты просто гадкая сволочь, скотина, змея… которая не заслуживает ни моего сына, ни кого-либо другого. Все, что ты заслуживаешь, так это сырую, холодную камеру и просвет через решетчатое окно у самого потолка…

— Вы можете говорить, что угодно, но это ничего не изменит. Даже если я скажу Кириллу оставить меня, бросить одного и расплачиваться за все одному, он этого не сделает. Он любит меня, и вы ничего не сможете с этим поделать.

Адлан стоял на своем, но когда Влад ушел, и он был вынужден вернуться в камеру, неприятные мысли все же накрыли его с головой. Кирилл врал ему? Нет… но он и не говорил всю правду. Зачем он скрыл правду о предложениях по работе? А что, если он скрывал что-нибудь еще? А что, если у него уже был кто — то на примете?

В конце концов, он странно себя вел — крайне сдержанно и даже холодно. Сначала Османов был рад такому поведению со стороны Макарова, он — то думал, что юноша будет биться в истерике, но теперь его посетила мысль о том, что это может быть простое равнодушие. Что, если он уже не хотел быть с Адланом?

Могли ли случиться такое, что Кирилл действовал из чистого упрямства, а рядом с Адланом его держало чувство вины? Старший Макаров был во многом прав.

Например, в том, что его сыну было всего лишь двадцать два года, и в таком возрасте сам Адлан не помышлял ни о какой любви и уж точно не стал бы жертвовать своей свободой и спокойным существованием ради чужого человека. Что, если Кирилл был таким же?

Влад добился своего — он посеял крупицу сомнения в сознании Адлана, а дальше все должно было катиться по наклонной.

— Кирилл, почему ты не рассказал о работе? — это был первый вопрос, который Адлан задал своему возлюбленному на очередном «свидании».

— Не знаю, — Макаров пожал плечами. — Я не придал этому значения… — он проигнорировал хмурый взгляд и поспешил обнять мужчину. — Адлан… — юноша поднял взгляд на Османова. — Может, все — таки обнимешь меня? — Адлан вздохнул и наконец, сомкнул руки на хрупкой спине парня, прижимая к себе.

— Твой отец приходил недавно.

— Что ему было нужно? — Макаров сглотнул, предвкушая очередную гадость от родного отца.

— Просил, чтобы я тебя оставил в покое…

— Блядь! — громко выругался Кирилл. — Он окончательно меня доконать решил! — парень заметался по комнате, словно раненный зверь в клетке.

— Перестань, Кир… иди сюда, — Адлан поймал его и снова прижал к себе. — Ты не должен переживать. Все будет хорошо. И вообще… я не хотел тебя огорчать, просто хочу быть откровенным до конца. И я хочу, чтобы ты рассказывал мне все сам. Я не хочу узнавать о чем-то через твоего отца. Чем бы это ни было. Я все смогу принять от тебя. Но только от тебя.

— Прости… я просто не подумал об этом. Мне не до того.

— Я знаю… и, кстати, зря ты отказался…

— Я сделал это не потому что ты здесь… — Кирилл покачал головой, словно в доказательство своих слов. — Я просто не хочу заниматься этим. Как оказалось, мне это совершенно не интересно. Я и сам не знаю, чем хочу заниматься. И если честно, пока что меня волнует только одно — ты и твое местоположение на данный момент. Со всем остальным я могу разобраться позже.

— Ладно… если ты так говоришь, значит, тебе виднее, — Адлан крепче прежнего прижал к себе свое сокровище, зарываясь носом в его волосы. Что бы ни говорил его отец, а отпускать свою половинку Османов не собирался.

— О, Боже, всего семейства я просто не вынесу! — Адлан закатил глаза. Третий представитель семейства Макаровых за один день — это был перебор. И если против Кирилла он никогда ничего не имел, то вот его родители уже начинали ему действовать на нервы.

Жизнь за решеткой и так была не сладкой, а тут еще вездесущий старший Макаров, к которому теперь прибавилась и жена.