Административное судопроизводство по экономическим спорам: отдельные аспекты развития

Вместе с тем принятие и вступление в действие ГК РСФСР 1964 г.[4]ознаменовало новый этап в теоретическом осмыслении института договора поставки – обязательства, которое как нельзя лучше подходило для советской плановой экономики и которое в значительной мере обусловило формирование и развитие органов государственного арбитража, послуживших предпосылкой создания арбитражных судов Российской Федерации.

Так, С.Н. Братусь, О.Н. Садиков отмечают, что «…в связи с жестким централизованным регулированием имущественного оборота и всеобъемлющим планированием экономических отношений, что привело к созданию централизованной плановой административно-командной системы управления экономикой, договор поставки стал рассматриваться в качестве оптимального средства доведения плановых заданий до конкретных участников имущественного оборота.

Договор поставки, в отличие от Гражданского кодекса РСФСР 1922 г., снова признается самостоятельным договором, являющимся основной правовой формой отношений организаций по снабжению и сбыту продукции в народном хозяйстве и одновременно ведущим хозяйственным договором»[5]. Статья 258 «Договор поставки» ГК РСФСР 1964 г. закрепляла правило, в соответствии с которым по договору поставки организация-поставщик обязуется передать в определенные сроки или срок организации-покупателю (заказчику) в собственность или в соответствии со ст. 94, 117 и 135 данного Кодекса, в оперативное управление определенную продукцию согласно обязательному для обеих организаций плановому акту распределения продукции; организация-покупатель обязуется принять продукцию и оплатить ее по установленным ценам.

Тем самым в «договоре поставки советского периода» наиболее ярко проявилось отступление от одного из ключевых принципов классического гражданского права – принципа свободы договора. Как указывают М.И. Брагинский, В.В. Витрянский, характеризуя «исторический путь» договора поставки, в советское время «преобладающим являлся плановый договор поставки, который конкретизировал и детализировал задание, установленное плановым актом»[6]. Таким образом, учитывая фактическую роль договора поставки, выступающего в качестве доминанты в экономических отношениях рассматриваемого периода, и то, что данные договоры по общему правилу имели своей целью и предназначением конкретизацию и детализацию планового акта распределения продукции, можно сделать несколько следующих предположений как о правовой природе споров по договору поставки, так и о порядке их разрешения в указанный период:

1) основанием возникновения гражданских правоотношений по договору поставки являлось плановое задание;

2) плановые задания выступали ненормативными правовыми актами;

3) несогласие с проектом договора поставки как поставщика, так и покупателя фактически выражало несогласие только с условиями этого договора, но не планового задания или решения о прикреплении поставщика к покупателю.

Как следствие, споры, связанные с заключением договора поставки, при их рассмотрении арбитражем с позиции сегодняшнего дня могут быть оценены как преддоговорные споры равных в материально-правовом смысле хозяйствующих субъектов. Фактически плановый акт распределения продукции выступал разновидностью юридических фактов, которые в обязательном порядке должны повлечь возникновение гражданско-правовых отношений по договору поставки.

В современной юридической литературе такие факты определяют как «акты публичной власти, к которым относят, в том числе, административные акты государственных органов»[7]. Такое управленческое решение отвечало всем признакам индивидуального правового акта, указываемым в юридической литературе.

Индивидуальный правовой акт основывался на властных полномочиях соответствующих органов Госплана и Госснаба СССР;

– являлся обязательным для организаций, которым был адресован;

– его выполнение обеспечивалось принудительной силой государства (в том числе применением различных видов внедоговорной юридической ответственности).

В советский период в условиях крайне ограниченного действия принципа свободы договора вряд ли возможно было говорить о праве субъектов экономической деятельности напрямую оспаривать выставляемые в их адрес плановые акты распределения продукции либо какие-то иные акты и деяния наделенных властными полномочиями лиц в судебном, а не в административном порядке. Такая возможность не была предусмотрена действовавшим законодательством практически вплоть до конца 1980-х гг.