Адмирал

– Интересно, существует ли какое-то предубеждение против таких девушек? – Она удивленно взглянула на меня. Видимо, я поставил ее в тупик своим вопросом. – Я когда-то был знаком с девушкой, имевшей, как вы выразились, именно такую предрасположенность. Очень не хотелось бы, чтоб вы ее презирали.

– Конечно нет, – ответила она несколько взволнованным тоном.

Я улыбнулся и вскинул руку.

– Не переживайте, я всего лишь задал вам неожиданный вопрос. Но вы все же сбежали от этой участи. Я знаю, военная служба предполагает продвижение наверх, но ведь и брак с представителем высших слоев с тем же успехом привел бы ваш род на следующую ступень. И не привел бы вас к скоропостижной гибели. Вы могли бы вести мирную обеспеченную жизнь на Старой Земле. Но вы все же выбрали иной путь. Вы оказались здесь. И никто вас не заставлял.

– Я никогда не противилась своим обязанностям. По крайней мере, поначалу.

Я был плохо знаком с тем, о чем она говорила, – никогда не хватало времени учиться, – но знал, что эти обязанности довольно существенны, особенно для старшей дочери.

– Мою – мою персональную роль, – Салмагард указала на свое лицо, – не раскрывали мне до тех пор, пока я не достигла совершеннолетия.

Я поморщился.

Поначалу я воспринимал программу наделения людей лицами древних героев как типично эвагардскую, но чем дальше, тем более извращенной она мне казалась.

Салмагард продолжала ровным голосом:

– Когда мне все объяснили, я увидела в этом возможность. Прежде мне никогда не приходили на ум мысли о, так сказать, бегстве.

Конечно же, не приходили. Она была слишком чистопородна для этого.

– Никогда и в мыслях не было сбежать, – повторила она. – Я была готова выйти замуж, готова была хранить генетическую линию, готова на все, что полагается. Но когда мне открыли путь, ведущий из этого замкнутого круга, – Салмагард встряхнула головой, – я не могла не воспользоваться им.

– Значит, вы не захотели навсегда остаться на Старой Земле. Полагаю, для того, кто там родился и вырос, не слишком странное желание. А посторонние вряд ли его поймут.

Однако Салмагард считала себя виноватой в этом и действительно исповедовалась мне. У нее сложилось ощущение, будто ее желание сделать что-то, не входящее в определенную ей долгом сферу, оказалось ошибкой, что стремление вырваться сделало ее нехорошим человеком. Или, выражаясь точнее, плохой дочерью. Для эвагардских аристократов это было важно.

Я постарался сдержать улыбку.

– Знаете, ведь существуют исторические прецеденты того, как женщины сами распоряжались своей жизнью. Великая герцогиня была, пожалуй, чемпионкой в этом отношении, вам не кажется?

– Наверно, вы правы.

– А вы сейчас на воинской службе. И направляетесь на «Джулиан».

Она скорчила недовольную гримасу.

– Это место мне гарантировали с самого начала.

Ее слова не удивили меня. Назначение было взяткой, и Салмагард знала об этом.

– Не придавайте этому особого значения. Любой новобранец отдал бы правую руку за возможность служить на флагмане. Вы, похоже, не оценили этой чести.

– О какой чести вы говорите? Я ровным счетом ничего не сделала. Тем более что проблема не в этом, во всяком случае, настоящая проблема. На борту флагмана все ненастоящее. Там только аристократы и носители генетических линий, играющие в солдатики.

Теперь эта юная женщина сидела передо мною без маски. И мне очень хотелось, чтобы такое случалось почаще.

– Они все прошли обучение, – ответил я. – Точно так же, как и вы.

– Вы и вправду считаете, что это справедливо? – спросила она. – Что столько носителей элитного генофонда набрали на этот корабль для его первого похода за их заслуги? Это все – сплошная показуха, – возмущенно закончила она.

– И эта показуха покажет вам галактику.

– Одни только столичные порты наших союзников, – бросила она, махнув рукой. – Другими словами, в интересные места он не пойдет.

– Если только не случится войны.

– Но вы же не можете всерьез надеяться на это?

– Конечно нет. Но в этом случае начнется что-то реальное.

До меня начало доходить. Нельзя наделить девушку генами Хранительницы и рассчитывать на то, что она с благодарностью воспримет тихую и заорганизованную жизнь великосветской дамы. Было нетрудно представить себе, что она воспринимала ритуалы, традиции и обычаи урожденной земной аристократии как пустоту и фальшь. Как разновидность показухи.

Но во всем этом была и полезная сторона. Целью кастовой системы Империи вовсе не было угнетение или разделение народа. Достичь высокого положения при наличии способностей мог любой – а высокие привилегии, которыми обладали те, кто принадлежал к многоступенчатым генетическим линиям, служили весьма серьезным стимулом. Люди видели, чего могут достичь своими усилиями. И, в придачу, получат в свое распоряжение все богатства Империи.

Но Салмагард росла внутри привилегированной прослойки. Для нее все это было лишь игрой.