Адмирал ФСБ. Документальный роман

Странная гримаса судьбы: моряк, умерший на берегу; Герой России, никогда не надевавший звёздочку; адмирал, который никогда не носил адмиральских погон… Может, это указующий перст судьбы, что всё, на что Угрюмов был запрограммирован, что он мог ещё сделать, он сделать не успел…

Низкий поклон его друзьям и соратникам, без которых эта книга не могла состояться.

ЧАСТЬ 1. СТАНОВЛЕНИЕ ЛИЧНОСТИ

Хотите, чтобы человек стал Личностью? Тогда поставьте его с самого начала — с детства в такие взаимоотношения со всеми другими людьми, внутри которых он не только мог бы, но и вынужден был бы стать личностью.

Э. В. Ильенков,

советский философ, мыслитель

Глава 1 РОДИТЕЛИ. ДЕТСТВО

Дай Бог вспоить, вскормить, на коня посадить.

Русская пословица

Из личной анкеты:

Дата рождения: 10 октября 1948 г.

Место рождения: г. Астрахань

Национальность: русский

Александра Алексеевна Угрюмова, мать:

Родилась я в Астрахани 5 августа 1927 года. Самые яркие и жуткие воспоминания — война. Войну мы пережили очень тяжело. Старший брат погиб под Воронежем, там и похоронен. Фронт уже подходил к Астрахани, когда я закончила восемь классов и собралась поступать в техникум. В 1942 году умер отец. Мама сразу заметно постарела, силы ее оставили — горе в стране, горе в семье, горе кругом: похоронили папу — и тут же получаем извещение о смерти брата. Это кого хочешь подкосит…

Мама работала в швейной мастерской, где шили фуфайки для фронта, а мне на дом она брала работу — шить трехпалые рукавицы, тоже для фронта. Я не могла ее оставить в такое время. Сестра моя всю войну проработала в госпитале у операционного стола, всегда жаловалась на то, что ноги отекают. 15 мая 1945 года, уже после Победы, я официально поступила на работу. Стала работать в железнодорожном отделе перевозки почты на станции Астрахань.

А в 1946 году в город пришёл эшелон — наших солдат зачем-то перегоняли к иранской границе. Эшелон остановился на вокзальных путях, в городе шумиха: столько солдат-победителей приехало!.. Познакомились мы с Алешей при необычных обстоятельствах: у меня украли куртку, а он помог её найти. Утром является ко мне домой — с буханкой хлеба и огромным копчёным лещом. Сестра было возмутилась: что за вольности! У нас дома порядки были строгие. «Ты что, ему адрес дала? Свидание назначила? А вы, молодой человек, по какому праву сюда припёрлись?» — и так далее. Алексей сумел так объясниться, что приняли и его, и его драгоценный подарок (по тем-то временам!). Как-то сумел уговорить моего начальника дать адрес, где я живу, и явился. Старший сержант, грудь в «золоте»: ордена, медали. Рост — под два метра. Стал приходить ко мне, ухаживал за мной. Кончилось тем, что в 1947 году мы поженились. В начале года он демобилизовался (кажется, в феврале), а в мае приехал за мной: «Шурочка, пойдем под венец!» Как было отказать? Я уж и сама его полюбила, пока встречались. Красавец, герой! Две медали «За отвагу», за Варшаву, Кёнигсберг, Берлин… Одна медаль «За отвагу» за то, что подбил прямой наводкой танк — он был командиром 76-миллиметрового орудия, вторая — когда ходил за линию фронта и привел ценного «языка».

Помню, когда он за мной еще ухаживал — это было лето или весна 1946 года, зелень кругом, — сестра сообщила, что в Астрахань приехал с цирком знаменитый наш борец Иван Поддубный. Мы, конечно же, пошли, Лёша умудрился взять билеты в первый ряд. Поддубный гнул подковы, пальцами сворачивал в трубку пятаки, клал на плечи брус, как коромысло, на котором висели по шесть человек с обоих концов, и он устраивал из этой «вешалки» карусель. А потом лег на помост, на него положили щит и на щит вкатили рояль.

В перерыве Поддубный спрыгнул со сцены, подошел к Лёше, протянул руку:

— Здорово, солдат! Отвоевался?

— Отвоевался.

— Вот и хорошо. Жена? — глянул на меня.

— Будущая жена.

— Счастья вам! — пошел на сцену и уже оттуда: — Хорошая будет жена!

Лёша усмехнулся, глянул на меня:

— Кто знает, кто знает…

Капитан 2-го ранга Николай Алексеевич Медведев:

Отец Германа Алексеевича был разведчиком у Г. К. Жукова. Пошёл за линию фронта, притащил на себе немецкого офицера — очень нужного в тот момент «языка». Снимают с него каску, с этого немца, а он весь синий, едва дышит, того и гляди — концы отдаст. Пока наши медики его откачивали, командир спрашивает: «Угрюмов, ты что вытворяешь? Ты б еще труп нам приволок! Как ты его брал, так-растак?!» — «Да ничего я с ним не делал, голым кулаком по каске отоварил — и все!..»

Владислав Угрюмов, сын: