Адмирал идет ко дну

Бен перемотал несколько раз, но Эми так и не узнала таинственного визитера. Двадцать минут спустя толстяк столь же проворно сбежал вниз, старательно отворачиваясь от камеры, юркнул в толпу и исчез. Судя по быстроте движений, это был молодой человек.

– Итак… – Бен достал из сумки блокнот. – Боб Кристи, редактор… как называется газета?

– «Рупор Крэбуэлла».

– Господи боже! Я и не знал, что такие до сих пор существуют. – Бен сделал пометку. – Далее: неизвестный толстяк с повадками крысы – условно назовем его «Крысеныш» – поднялся наверх примерно в два тридцать и вышел… – он вгляделся в экран, – в два пятьдесят четыре. Смотрим дальше.

Они промотали следующие двадцать минут. В паб набилось еще больше народа – в основном незнакомые, но наверх никто не поднимался. На отметке «15.24» Эми ткнула пальцем в грациозную блондинку лет сорока в джинсах и флисовой куртке.

– Преподобная Виктория Уайтчерч, наш викарий.

– Ах да, я ее видел. Выглядит не слишком «преподобно».

– Может, у них по понедельникам свободная форма одежды, кто знает. Неважно, главное – она точно ходила к Фитцу.

Они проследили за тем, как викарий поднялась наверх. Бен нажал на паузу.

– Пила что-нибудь?

– «Сент-Клеменс».

– Что это за штука?

– Апельсиновый сок и лимонад – как в детской считалке.

– Вы всегда запоминаете, кто что пьет?

– Ничего удивительного, такая работа. Вот вы, например, взяли двойной «Гленливет» и мерло.

– И правда. Только зачем ей понадобился Фитц? Он был верующим?

– Нет, насколько мне известно. Во всяком случае, не помню, чтобы он ходил в церковь или вообще заикался на эту тему, но опять же – я мало его знаю, а остальные и того меньше.

– Ну хоть что-то же вы должны знать! Эми, напрягитесь.

– Сказала – не знаю. И нечего на меня так смотреть!

– Как так? – Бен изобразил непонимание.

– Вы прекрасно все поняли. И я действительно больше ничего не знаю.

– Давайте вернемся к Фитцу и его предсмертной записке. Предположим, он ее написал.

– Я вам объясняла – он ни за что не стал бы…

Бен поднял руку.

– Я же сказал: предположим. Давайте прокрутим этот сценарий. Мотивы – вот что важно!

– А я говорю – он бы никогда…

– Попробуйте поиграть в «адвоката дьявола». Какие у него могли быть мотивы покончить с собой?

– Бизнес не ладился, – огрызнулась Эми, – но я не знаю подробностей – ни о делах, ни о нем. Фитц постоянно играл роль – раскатистый голос, вечные байки, всякое такое. Никого не подпускал к себе близко, никому не удавалось разглядеть, что за всем этим скрывается.

– Чем больше перед, тем больше зад.

– В смысле?

– Так любила говорить моя бабушка. Ну, типа, красивый фасад… – Бен изобразил в воздухе кавычки. – Маска, за которой скрывается то, что человек не хочет признавать или прячет от других.

– Возможно. Зато он всегда был добр ко мне! – парировала Эми, желая защитить Адмирала.

Бен вздохнул и повернулся к экрану.

– Ладно. Ну а вон та, в жилетке, рядом с викарием?

– Понятия не имею. И мужчину справа ни разу не видела. И этих тоже. – Эми показала на группу молодежи – судя по всему, студентов.

– Наверное, решили, что будет прикольно попасть в «ящик». Вряд ли они знали Фитца?..

– Сильно сомневаюсь. Помню, брали полупинты; один или двое выходили наружу – я думаю, покурить, но на Мостик точно никто из них не поднимался.

– Хорошо. Итак, преподобная Как-ее-там…

– Уайтчерч.

– Уайтчерч приходит в двадцать четыре минуты четвертого, поднимается наверх в три тридцать и уходит… – Бен снова перемотал вперед и нашел момент, когда Виктория спускалась по лестнице. Кажется, выглядит она не слишком жизнерадостно, отметила Эми про себя. – Без трех минут четыре. Продолжим?

Отсмотрев еще десять минут, Бен нажал на паузу и ткнул карандашом в мрачного типа, одетого в темный костюм.

– А это кто? Местный гробовщик?

Эми покачала головой.

– У нас нет гробовщиков, приходится обращаться в Лоустофт или Саутволд. Этого я раньше не видела. Пил минералку, разговаривал с дачниками-близнецами. Наверх вроде бы не ходил.

Через пять минут просмотра они убедились: все-таки пошел.

– Похож на чиновника, – отметил Бен. – Деловой костюм, да еще вон, смотрите, портфель понес. Может, торговый агент из пивоварни?

– Нет, я бы знала.

Еще через пятнадцать минут человек в костюме спустился вниз и ушел. За это время в бар набилась толпа розовощеких крепышей, в некоторых Эми опознала приверженцев местной ветви «Молодых фермеров».

– Четыре двадцать шесть, – записал Бен.

Они посмотрели еще немного, но до пяти вечера наверх больше никто не поднимался, а в пять Стэн уехал на трехчасовой перерыв, и посетители начали расползаться.

– Я думаю, мы заслужили по бокалу? – Бен покосился в сторону закрытого бара. – За мой счет, конечно.

– Разумеется. – Эми встала и выудила из сумочки ключи. – Что будете пить?

– Э-э… Чего-нибудь красненького, а вы?

Бен поднял бокал аргентинского мальбека и внимательно уставился на него. Эми решила, что он собирается дегустировать вино с видом знатока, со всеми обязательными фишками: понюхать, покатать на языке, рассуждая о букете, о недостаточной выдержке и так далее. Однако Бен просто сделал приличный глоток и резюмировал: