Адмирал Империи 2

Пятнадцать свежих, еще не участвовавших в боях, кораблей: три линкора, три тяжелых крейсера, два фрегата (американский аналог российских легких крейсеров) и шесть эсминцев представляли грозную силу, с которой не каждая наша дивизия сможет справиться. А если этим кораблям добавить огромный авианосец, стоящий сейчас в самом центре их построения?

Да «Саратога» поражал и явно выделялся своими габаритами, но главное чем он был страшен, скрывалось в глубине его бронированного корпуса. По штату на борту авианосца числилось 198 истребителей F-4 — невероятное количество даже для флота АСР. Вот что было основным козырем данной дивизии, и вот именно чего опасался наш командующий Черноморским флотом — тотального перевеса в истребительной авиации в предстоящем сражении за «врата».

Именно поэтому Иван Федорович назначил дополнительное совещание с командирами палубных эскадрилий 2-ой гвардейской дивизии. Подобные личные встречи между командующим флотом и пилотами были явлением редким, цели и указания своим эскадрильям доносили командиры кораблей, однако то был особый случай. Самсонов понимал, что ключом к победе будет то, за чьими истребителями останется сектор, поэтому адмирал, заглядывая в глаза каждому из подполковников, спрашивал: готовы ли морально наши летчики к сражению, все ли машины исправны, какова слаженность групп, как в отдельном построении, так и в общем дивизионном?

— Мы гвардия, господин адмирал, — широко улыбнулась на это подполковник Зайцева, — а значит, к бою мы готовы всегда…

— Все истребители на ходу, господин адмирал флота, — отрапортовал Яковлев. — Ни единой поломки… Характеристики вооружения и броневой защиты наших МиГов-2 не уступает машинам противника, а в маневренности мы даже их превосходим…

— Не извольте беспокоиться, господин адмирал, — ответил Кобрин-Заруцкий, — слаженность действий отрабатывалась тысячи раз. Все будет четко, как на Параде Победы на орбите столичной планеты…

— То, что вам предстоит, это далеко не парад, подполковник, — покачал головой Самсонов, недовольный показавшейся ему легкомысленной фразой Заруцкого. — Американские ассы ваши фигуры высшего пилотажа, которые вы выписывали на демонстрационных выступлениях, не оценят… «Янки» вертеться в космосе умеют не хуже…

— Посмотрим, как они завертятся под огнем скорострельных пушек моей эскадрильи, — перебил Ивана Федоровича, подполковник Быков. — При всем уважении, господин адмирал, вы привыкли видеть на тактической карте космические бои истребительной авиации лишь своего Черноморского флота… У «черноморцев» отличные пилоты, но сейчас перед вами стоит гвардия…

— И что же это означает? — нахмурился командующий, недовольный тем, как с ним разговаривают.

— Это означает, что гвардия никогда не отступает и всегда выполняет приказ, — ничуть не смутившись, ответил Быков. — Ваш приказ — опрокинуть авиацию американской дивизии и расчистить сектор пространства, так? Значит мы взяли по козырек и выполнили… Вот что это значит и ничего больше…

Командующему тогда понравился смелый ответ подполковника, впрочем, как и ответы остальных его товарищей. Да, с такими орлами грех было не победить…

— Ну что, вот и настало время проверить гвардию в деле, — тихо сказал Самсонов, глядя на трехмерную карту. — Всем кораблям Семеновской дивизии — полный вперед! Цель атаки — 10-я «линейная» дивизия АСР…

Глава 15

— Господин адмирал, противник начал отход, — голос оператора резанул слух Самсонова, отвлекшегося анализом технических характеристик кораблей американской дивизии, стоящей сейчас у перехода. — Пока наблюдаю лишь включение тормозных двигателей и плавное удаление из сектора… Скорость — 2 единицы…

— Неужели Ловато меня раскусил?! — воскликнул Иван Федорович, переведя взгляд на карту.

И действительно 10-я дивизия АСР в полном составе начинала пятиться от «врат», которые она до этого момента охраняла, под давлением приближающихся российских гвардейских кораблей. Адмирал Ловато видимо понимая уровень угрозы исходящей от чертовой дюжины тяжело-бронированных дредноутов идущих прямо на него, решил не испытывать судьбу и не играть в героя войны. Единственно, что во всем этом успокаивало Самсонова было то, что корабли противника именно пятились, а не разворачивались и не убегали на полной скорости.

Все вымпелы 10-й дивизии продолжали смотреть на приближающихся русских носами, а это значило, что Ловато еще колебался — принимать ему бой или нет. Иван Федорович расценил это именно так, поэтому тут же отдал приказ нескольким крейсерам сначала замедлить ход, а затем и вовсе начать отдаляться от основного строя. Сразу пять кораблей — три тяжелых и два легких крейсера выполнили приказ и изменили маршрут следования…

— А при таком соотношении ты решишься на схватку, мой дорогой друг? — спросил Самсонов, заочно обращаясь к американскому командующему. — Или сколько еще вымпелов мне нужно вывести из атакующего строя, чтобы ты снова почувствовал в себе уверенность и отвагу?