Адмирал Империи 25 (СИ)

Тася глубоко вздохнула и выпрямилась. Глаза ее сверкнули решимостью. Она быстрым шагом направилась к выходу из рубки, на ходу поправляя кобуру…

…Лейтенант Хоук осторожно выглянул из-за угла, всматриваясь в полутемный коридор. Впереди мелькали вспышки выстрелов и слышались крики, но разобрать что-либо конкретное было сложно. Главная база русских встретила штурмовую группу настоящим лабиринтом переходов и отсеков.

— Куда теперь, сэр, сканеры движения здесь совершенно не хотят работать? — тихо спросил сержант Найлз, осторожно выдвигаясь вперед.

Хоук мрачно оглядел горстку уцелевших «морпехов» рядом с собой. Взятие базы обходилось слишком дорого. Две трети группы полегли под перекрестным огнем или сгинули в узких коридорах, нашпигованных ловушками из мин направленного действия. А ведь они даже не добрались до внутренних помещений!

— Попробуем прорваться к лифтовым шахтам, — лейтенант кивнул в сторону бокового ответвления. — Оттуда есть проход к командному центру. Нужно отрезать голову этой змее!

«Морпехи» угрюмо закивали. Они понимали, что другого выхода, кроме как победить, у них нет. Чем дольше эта резня продолжается, тем меньше шансов захватить базу, а соответственно вернуться живым. А без уничтожения командного центроа о покорении Херсонеса-9 нечего и думать.

Хоук сделал знак рукой, и группа осторожно двинулась вперед, настороженно замирая на каждом шагу. Внезапно впереди что-то громыхнуло, и из облака дыма вылетело изуродованное тело в тот самой серого цвета американской броне. «Морпехи» инстинктивно вскинули винтовки, готовясь к отражению атаки. Но вместо русских из бокового коридора выскочили свои — окровавленные, покрытые копотью, но живые. Это были остатки второго взвода во главе с лейтенантом Гомесом.

— Черт, Гомес, ты как здесь оказался?! — просипел Хоук, опуская оружие. — Я думал, вы штурмуете западный сектор!

— Там всем, конец, — мрачно отозвался Гомес, зажимая располосованное осколками плечо. — Русские пошли в рукопашную и сделали нас, как маленьких детей… Еле ноги унесли.

— Твою же мать! — Хоук выругался сквозь зубы. — Судя по докладам с поверхности, там дела тоже обстояли не лучшим образом. Наземные части увязли в кровавой каше, несут большие потери и практически не продвигаются вперед. Чертовы «раски» сражались как одержимые, за каждый метр родной ледника…

— Пора отсюда сваливать, парни, — пронесся шепоток среди космопехов.

— Ладно, отставить панику! — рявкнул лейтенант, затем, повернулся к своему товарищу. — Присоединяйтесь к нам. Будем прорываться к лифтам. Если дойдем — считай, полдела сделано.

Гомес мрачно кивнул и дал знак своим людям. Теперь под началом Хоука было не меньше двух десятков бойцов. Не так много, но лучше чем ничего. Главное добраться до цели и не подставляться под удар контрабордажной команды русских.

Объединенная группа штурмовиков двинулась дальше, стараясь держаться настороже. Какое-то время им везло — в темных переходах было на удивление тихо и пусто. Казалось, весь гарнизон противника сосредоточился на верхних уровнях, сдерживая рвущихся вперед солдат 3-го Корпуса АСР.

Но стоило «морпехам» вывернуть из-за очередного угла, как прямо перед ними с шипением опустилась массивная бронеплита, наглухо перекрывая коридор.

— Да чтоб тебя! — выдохнул Гомес. — Они нас заметили, Хоук!

Хоук лихорадочно завертел головой, пытаясь сориентироваться. Неожиданно сбоку что-то громыхнуло, и стена медленно разошлась, открывая неширокий проем. Лейтенант подобрался, готовясь ко всему, но вместо ливня пуль из темноты вынырнула одинокая фигура. Это был бледный как смерть сержант с нашивками планетарной пехоты русских на рукаве. Дуло его автомата смотрело в пол, а глаза казались остекленевшими. Судя по ранам, парню сильно досталось.

— Не стрелять! — рявкнул Хоук. «Морпехи» замерли в напряжении, готовясь к любой подлянке.

— Я сдаюсь в плен. — сержант поднял взгляд на Хоука. — Только не убивайте!

«Морпехи» недоверчиво переглянулись между собой. Слышать такое от русского было по меньшей мере странно. Обычно они сражались до последнего патрона и предпочитали смерть позорному плену.

— С чего вдруг такая покладистость, сынок? — прищурился Хоук. — Это очередная хитрость «раски»?

— Никаких ловушек, сэр, — устало покачал головой сержант. — Я видел, что творилось снаружи. Это безумие. Гибнут тысячи с обеих сторон. И ради чего?

Он помолчал и добавил:

— Мне надоело быть пушечным мясом. Я просто хочу выжить. Я простой колонист с Херсонеса, которого насильно рекрутировали, когда ваш космофлот подошел к планете. У меня жена и маленький ребенок… Уверен, среди вас найдутся те, кто понимает меня.

«Морпехи» зашушукались, бросая на лейтенанта вопросительные взгляды. В словах русского была своя правда. В конце концов, не все же из них фанатики, готовые умереть за светлые идеалы могущества Российской Империи. Кому-то просто не повезло оказаться не в том месте не в то время.

Хоук задумчиво потер переносицу. Плен так плен, пусть командование потом разбирается. У него сейчас другие заботы.