Адмирал Империи 31 (СИ)

Место действия: двойная звездная система HD 21195, созвездие «Эридан».

Национальное название: «Екатеринославская» — сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: контролируется Российской Империи.

Расстояние до звездной системы «Новая Москва»: 190 световых лет.

Точка пространства: бета-сектор, промышленный комплекс на орбите планеты Н икополь-18.

Дата: 8 апреля 2215 года.

Коммандеры американских кораблей, идущих за нами следом, с предвкушением потирали руки в ожидании скорой расправы над имперской дивизией, которой, несмотря на трехчасовую погоню и отчаянные попытки ускользнуть, не удалось-таки уйти от неумолимого возмездия. Азарт погони и близость долгожданной победы опьяняли экипажи кораблей 4-го «вспомогательного» космофлота. Сейчас «янки» уже не сомневались, что смогут взять убегающих русских тепленькими.

Вице-адмирал Элизабет Уоррен напряженно всматривалась в светящуюся голограмму тактической карты, пристально отслеживая каждый маневр противника. И сейчас американка с удовлетворением увидела, как вражеское подразделение заметно замедляет скорость и ныряет в хитросплетение технологических конструкций, составлявших сектор какой-то громадной промышленной станции. Похоже, они действительно намеревались укрыться в этом гигантском лабиринте, явно рассчитывая затеряться среди множества модулей и этих грандиозных циклопических сооружений.

Элизабет холодно усмехнулась. Прятки среди этого нагромождения металла вряд ли помогут обреченной дивизии «раски». Все их ухищрения тщетны. Никуда им не уйти от заслуженной кары. Уоррен была уверена в этом на все сто процентов.

— Не получится у тебя ничего Васильков, — жестко процедила сквозь зубы вице-адмирал, качая головой. Ее красивое лицо исказила гримаса ненависти. Кулаки непроизвольно сжались. — Все, мерзавец, твое время вышло. Хватит бегать, пора платить по счетам. И не надейся на пощаду. Не только ни одного корабля не пощажу, но и ни одного космоморяка. Все сдохните, твари, за то, что вы сделали с моим флотом!

В глазах Элизабет полыхал огонь неукротимой ярости, она едва сдерживалась, чтобы не закричать. Вице-адмирал жаждала мести, сейчас для нее не существовало ничего иного. Только возмездие, только расплата за все унижения, которым подвергли ее «раски» вместе с этим наглым выскочкой Васильковым. Нет, она не успокоится, пока собственноручно не пристрелит его, заставив перед смертью корчиться в мольбах о пощаде. Да, даже этого будет мало. Элизабет хотелось собственными руками четвертовать меня и всех моих капитанов, размазать нас в кровавое месиво, стереть в порошок, чтобы и памяти не осталось о сегодняшнем позоре.

Элизабет по имеющимся в составе моей дивизии кораблям Джейкоба Кенни понимала, что с 30-ой «линейной» покончено. Ей и так невероятных трудов стоило вновь восстановить численность 4-го «вспомогательного» после тяжелейших боев за «Тавриду». За свои просчеты ей пришлось расплачиваться лизоблюдством перед грозным адмиралом Коннором Дэвисом.

И вот сейчас, когда казалось, что черная полоса позади, а ее космофлот вновь оправился от потерь и в качестве авангарда начал общее наступление на позиции русских в системе «Екатеринославская», вдруг произошли вот эти самые непредвиденные и страшные события.

Сначала внезапно появившиеся из ниоткуда несколько вражеских кораблей буквально раскидали по космосу и истребили одну из лучших ее дивизий. А теперь этот форменный кошмар продолжался с новой силой. Тот самый наглец контр-адмирал Васильков с этими же самыми кораблями теперь, похоже, настроился разделаться и с остальным ее космофлотом. На горизонте маячила реальная угроза потерять всю группировку. Нельзя было допустить подобного развития событий. От него зависела не только карьера Элизабет, но, пожалуй, и сама ее жизнь. Беспощадный и суровый Коннор Дэвис в случае поражения не простил бы такого провала. Неотвратимая расплата последовала бы незамедлительно. Скорее всего, в виде трибунала и расстрельной команды.

Элизабет с тоской посмотрела на карте на полтора десятка безжизненных остовов, кружащих позади ее построения в леденящей космической пустоте. Еще несколько часов назад это были ее грозные и великолепные корабли. А теперь — лишь искореженные обломки, застывшие монументы ее позора и бессилия…