Адмиралъ из будущего. Царьград наш!

– Понятно. Какими силами я могу располагать?

– «Память Меркурия» и Второй дивизион: «Счастливый», «Быстрый» и «Громкий». Эсминцы только что вошли в строй, и необходимо, чтобы их экипажи сплавались, получили боевой опыт… Надеюсь, что вы меня понимаете. Кроме того, можете взять с собой любой другой дивизион на ваше усмотрение. Кроме Первого, который необходим для встречи «Императрицы Марии», и Четвертого, недавно вернувшегося из похода. Еще вопросы имеются?

– Никак нет, ваше высокопревосходительство, – поднялся из-за стола Колчак.

– Тогда получайте мины и послезавтра выходите в море.

– Слушаюсь!.. Ваше высокопревосходительство…

– Что-то еще?

– Точно так, – Колчак выглядел слегка смущенным. – Я уже решил, что возьму с собой дивизион Кузнецова, но просил бы вас предоставить в мое распоряжение на время данной операции еще и «Алмаз». Очень бы пригодились его аэропланы для ближней разведки побережья. Да и штабу флота пригодятся свежие сведенья о состоянии турецких батарей вблизи Босфора.

«Ишь ты – ну просто на ходу подметки режет, – усмехнулся про себя Эбергард. – Просек, с какой стороны масло на бутерброде, сделал выводы о перспективах авиации на море… Ладно, пусть заложит еще один кирпичик в фундамент более серьезного отношения к войне в небесах».

– Не возражаю, Александр Васильевич, но гидросамолеты разрешаю использовать только в качестве разведчиков-наблюдателей. Никаких атак с воздуха на неприятельские позиции. И вот еще что: разведку разрешаю исключительно над румелийским побережьем, к западу от устья Босфора. Разочек можно слетать к Шиле, посмотреть на близлежащие батареи, но не более чем разок. Причем лучше это сделать, когда будете возвращаться от Зонгулдака. Еще вопросы есть?

– Никак нет!

– Тогда ступайте. И помогай вам Господь!

Глава 30. Успешный дебют

«Счастливый» и «Громкий» уже вывалили за борт свой груз мин, и оставалось поставить очередную банку с «Быстрого». Эсминец приступил к постановке в предназначенном районе, когда на мостике «Памяти Меркурия» резануло по ушам криком сигнальщика:

– Перископ слева двадцать градусов! Около двенадцати кабельтовых…

– Поворот вправо на восемь румбов, – немедленно отреагировал Тихменев…

– Передать на «Счастливого» и «Громкого»: «Атаковать вражескую подводную лодку!» «Быстрому»: «Продолжать постановку!» – Колчак был невозмутим. – Александр Иванович, а мы сами можем уже открыть огонь по лодке?

– На циркуляции – бессмысленно. Подождем несколько минут…

Минута заминки, связанной с временем получения приказа, и два «новика» стали разгоняться в сторону буруна, который оставлял за собой перископ германской подводной лодки. Сосредоточенно захлопали выстрелами их носовые плутонги.

Думаете, что перископ субмарины просто приподнят над поверхностью воды? А ничего, что эта самая лодка сейчас идет со скоростью… Ну хотя бы в пять узлов. Быстрее, значительно быстрее, чем вы идете спорым шагом… Не поднимет ли труба перископа за собой шлейф? Весьма заметный шлейф…

Так что у баковых пушек только что вступивших в строй черноморских эсминцев имелся ориентир, по которому следовало вести огонь. Конечно, полутораметровый «фонтан» из морской пены цель далеко не самая удобная, но ведь и особой точности не требовалось – разрыв стодвухмиллиметрового снаряда в воде мог гидравлическим ударом контузить вражескую субмарину до состояния потери плавучести с весьма приличного расстояния…

Капитан-лейтенант Конрад Ганссер, получив приказ из Адмиралштаба следовать со своей «U-33» в Черное море, нимало не удивился – было понятно, что необходимо поставить на место этих русских. Русских, которые возомнили о себе больше, чем допускала мировая политика и вообще здравый смысл. Да и потопленные «Гебен» и «Бреслау» взывали к отмщению. Но в первую очередь следовало показать туркам, которые после череды разгромов на суше и на море уже практически готовились вывалиться из этой войны, что еще не все потеряно. Что Германская империя еще способна поддержать друзей и покарать врагов.

Командир еще не старой, всего-то четырнадцатого года постройки, но увы, морально уже устаревшей немецкой подводной лодки «U-33» внимательно обозревал окрестности в перископ. Позади остался захватывающий переход через Средиземное море, с его азартом и победами. Боевой счет его лодки насчитывает уже более двадцати судов. Чем черт не шутит; если на новом месте дела пойдут не хуже, то к концу этой, без сомнения победоносной, войны можно будет изрядно приподняться в чинах. Ведь за подводным флотом будущее, он видит это собственными глазами. Капитан цур-зее – звучит, а? Губы подводника чуть дрогнули от этой приятной мысли.

Бравый подводник и впрямь размечтался. Впрочем, плох тот солдат…