Адмирал Канарис — «Железный» адмирал

23 марта в Польше объявлена частичная мобилизация — страна готовится встретить немецких захватчиков. В армию призваны все резервисты 1911–1914 годов рождения, а также все офицеры запаса технических специальностей. Часть мобилизованных направлена на границу с Восточной Пруссией и Померанией. Высшие офицеры ознакомлены с деталями операции «Запад».

* * *

Агенты абвера, недоумевая, следят за военными приготовлениями в соседней стране. Напрасно Канарис пытается разобраться в происходящем. Неужели Польша собирается напасть на рейх? Абсурдная мысль, и все же эта мобилизация, рассуждает адмирал, может быть последним шагом перед объявлением войны. Как-никак дополнительно призваны 334 тысячи человек. Армия увеличилась почти в два раза. В такой отсталой стране, как Польша, частичная мобилизация населения может привести к экономической катастрофе. Значит, беспричинно проводить ее не будут. Есть же какая-то причина всему?

Между тем агенты продолжают сообщать об ан-тинемецких митингах в Польше. Всюду кричат: «Долой Гитлера!» Активизировалась польская разведка. Да, пахнет войной!

Канарис не догадывался, что все — лишь обманный маневр. Он не заметил, что агенты Юзефа Бека распускают в европейских столицах слухи о том, что Германия готовится напасть на Польшу. Невольно помог Беку и корреспондент британской «Нью кроникл», высланный из Германии: он тоже прослышал, что вермахт собирается захватить Польшу.

29 марта журналист приезжает в министерство иностранных дел Англии и поднимает тревогу: Польша в смертельной опасности, надо срочно что-то предпринимать. 30 марта сам Чемберлен пишет воззвание в защиту Польши: «В случае какой-либо акции, которая недвусмысленно угрожает польской независимости, правительство Его Величества чувствует себя обязанным немедленно оказать Польше любую посильную помощь». На следующий день премьер-министр, встреченный овациями депутатов, читает текст своего заявления в палате общин. Франция тоже поддержала его.

Итак, полковник Бек добился, чего хотел. Гарантии обеих держав получены. Теперь незачем соглашаться с Гитлером и договариваться о Данциге. Нет и речи об альянсе западных стран с Советским Союзом, хотя именно коалиция могла бы обуздать фашизм.

* * *

Такой ход событий привел Гитлера в бешенство. Он готов был на любой непредсказуемый поступок — и он его совершил.

По случайности Канарис зашел к Гитлеру с докладом (ему теперь нечасто приходилось это делать) как раз в тот момент, когда фюреру сообщили, что Англия предоставляет Польше свои гарантии. Фю-«рер оцепенел, а потом разразился самыми дикими ругательствами в адрес зарубежных политиков. Лицо его сделалось багровым. Он носился взад-вперед по кабинету, забыв уже об адмирале. Наконец воскликнул: «Ну, я заварю кашу!»

Таким Канарис еще не видел Гитлера. Тот совершенно не владел собой. Когда-то фюрер умел сохранять присутствие духа в самые напряженные минуты. Именно в этом, может быть, и состояла его сила: он никогда не терял голову и потому умел ошарашить своих врагов. Холодный расчет и интуиция были его верным оружием. Теперь же Канарис видел перед собой человека, ослепленного яростью.

Вернувшись в «дом на набережной», адмирал встретил Остера. Он немедленно повел его в свой кабинет и зашептал: «Я видел безумца!..»

Днем позже он снова видел фюрера в Вильгельмсхафене во время спуска на воду нового боевого корабля «Тирпиц». Гитлер все еще негодовал на британцев и поляков. Он причислил Польшу к ряду «государств-сателлитов, чья единственная задача в том, чтобы нападать на Германию», и советовал Варшаве поостеречься.

Через пару дней на стол Канариса легла бумага, из которой явствовало, что за «кашу» заваривал Гитлер. То была копия распоряжения по вермахту от 3 апреля: фактическое объявление войны Польше. «Сегодняшняя позиция Польши вынуждает готовиться к войне, чтобы в случае необходимости навсегда исключить угрозу с ее стороны» — таковы были слова фюрера.

Игра в войну, которую затеял Юзеф Бек, кончилась слишком скверно. Его «потешные» мобилизации и передислокации обманули не только друзей, но и врагов. Германия приготовилась к нападению. Уже известна была и дата наступления: 1 сентября 1939 года.

Между тем сообщения, стекавшиеся в абвер, свидетельствовали, что с каждым днем политические горизонты становятся все мрачнее. 6 апреля Великобритания и Польша подписали временный пакт о взаимопомощи, за которым должен последовать и длительный договор. 7 апреля армия Муссолини напала на крохотную Албанию. 13 апреля Англия и Франция гарантировали независимость Греции и Румынии. 17 апреля начались переговоры между западными державами и Советским Союзом, целью которых было подписание совместного пакта.

Еще было время для примирения, но диктатор решил сжечь все мосты. 28 апреля Гитлер выступал в рейхстаге. С трибуны его он объявил, что англогерманское морское соглашение от 1935 года, а также германо-польский договор о ненападении от 1934 года расторгнуты, поскольку Варшава заключила соглашение с Лондоном.