Первая встреча Галлера с Альтфатером коротка, но останется памятной — они симпатичны друг другу подлинным интересом к делу, убеждением, что флот нужно вывести из подчинения армии, замкнуть на Ставку, не высказанным вслух, но понятным неприятием равнодушных штабистов. Но, конечно, они не знали, что встретятся вновь, и довольно скоро в совсем ином качестве — в Красном Флоте…
Наступил новый, 1916 год. Балтийский флот к началу кампании стал еще сильнее — пополнился десятью эсминцами типа «Новик» и десятью подводными лодками. Поэтому, если противник направится в Финский залив, решено было его встретить на Передовой минно-артиллерийской позиции — в районе Эре-Ганге-Лапвик, в 60–70 милях к западу от Центральной минно-артиллерийской позиции, ставшей теперь вторым рубежом обороны. Как только стал сходить лед, начались минные постановки. Около пяти тысяч мин поставили за кампанию 1916 года заградители в устье Финского залива, около шести тысяч в районе Ирбенского пролива. Спешно строились новые и совершенствовались установленные ранее береговые батареи. Да, флот стал сильнее, активнее — действовали подводные лодки на германских коммуникациях, совершали набеги эсминцы. «Слава», на которой зимой заменили стволы орудий главного калибра, громила позиции войск противника на южном побережье Рижского залива. Но бригады линкоров по-прежнему стояли на рейде близ Гельсингфорса. И старший лейтенант Галлер продолжал ждать обещанного перевода на Минную дивизию.
Наконец в конце 1916 года это случилось — он получил назначение старшим офицером на «Автроил», достраивавшийся в Ревеле! Приказ подписал новый командующий флотом вице-адмирал А. И. Непенин, бывший начальник службы связи флота. Командир «Автроила» капитан 2 ранга Дмитрий Иосифович Дараган был старшим офицером на «Андрее Первозванном» с 1913 по 1915 год, хорошо знал и уважал своего старшего артиллериста. И конечно, с удовольствием взял его старшим офицером.
Галлер восхищен «Автроилом»: водоизмещение 1350 тонн, четыре 102-миллиметровых орудия, может дать четырехторпедный залп. И ход почти 35 узлов! Близилась, однако, зима, и было ясно, что эсминец сможет вступить в кампанию лишь в 1917 году. Лев Михайлович уже просил Дарагана послать его на стажировку на «новики», оставшиеся до ледостава в Моонзунде и Рижском заливе. Нужно набраться опыта — походить на корабле, поучиться управлению им. Да мало ли что познаешь на выходах в море, да еще в дни войны! Жаль, что нельзя пройти стажировку у Виренпуса, старшего товарища, ставшего командиром эсминца. Командир «Добровольца» погиб вместе со своим кораблем в начале августа…
Но случилось все не так, как планировал. Сразу после нового года Галлера вызвали в Гельсингфорс, в штаб флота, находившийся на судне «Кречет». Тут-то он и узнал о новом назначении — старшим офицером на «Славу»; Ему объяснили, что линкор ремонтируется, с началом кампании непременно пойдет в Рижский залив через Моонзунд. Кому, как не ему, и служившему на «Славе», и бывшему флагарту, готовить корабль к предстоящим боям? Командиром сейчас капитан 1 ранга В. В. Ковалевский, но он уходит по болезни… Кто его сменит, еще не известно. Лев Михайлович не отказывался, хотя жаль было расставаться с «Автроилом». «Слава» ведь идет в Рижский залив. Значит, будет бой с германцами. Плохо только, что отодвигается на неопределенное время момент, когда он взойдет на мостик хозяином. Ничего, рано или поздно, командиром он будет…
В Моонзундском сражении
«Слава» ремонтировалась в Гельсингфорсе. Линкор стоял на рейде, вмерзнув в лед, как и другие линкоры и крейсера. На борту трудились рабочие питерских заводов, с кронштадтского Пароходного: меняли залатанные листы обшивки и брони на месте пробоин, полученных в 1915 году в Рижском заливе в бою с германскими дредноутами и береговыми батареями. Ремонтировали также котлы и машины, артиллерию. Как вскоре убедился Галлер, дел на корабле накопилось более чем достаточно. Немало нужно было потрудиться, чтобы полностью восстановить боеспособность «Славы» — единственного из линкоров Балтийского флота, не раз вступавшего в бой с неприятелем.