Адмирал Макаров

То, что Макаров в обращении со всеми людьми был прост и внимателен, создавало ему необычайную популярность среди подчиненных нижних чинов и офицерской молодежи, но одновременно вызывало недовольство и иронические замечания со стороны завидовавших ему бездарных чиновников адмиралтейства и офицеров-аристократов. Не нужно быть моряком, чтобы понять, какое впечатление на матросов уходящей в дальнее плавание эскадры и на старика-шкипера должны были произвести все действия Макарова в это бурное осеннее утро.

Популярность Макарова основывалась не на отдельных проявлениях видимого внимания, которыми любили щегольнуть некоторые командиры. Он в самом деле хорошо знал нужды и запросы матросов, глубоко интересовался их бытом, жизнью, внимательно выслушивал их просьбы и никогда не забывал выполнять то, что обещал кому-нибудь. Как-то Макаров в одной из кронштадтских казарм знакомился с матросами. Ротный давал краткую характеристику каждому.

— А вот этот любит читать книжки и даже иногда пишет, — говорит ротный, приказывая подойти к адмиралу матросу Шишмареву.

— Как! — восклицает Макаров. — Он читает и пишет?

Шишмарев встревожился. Как-то отнесется адмирал к такому времяпрепровождению матроса? Всякие адмиралы бывают. Но тотчас успокоился. По глазам адмирала было видно, что он это занятие не осуждает. Адмирал начал оживленно расспрашивать Шишмарева, что он читает, кто из писателей ему больше нравится, посоветовал прочесть книги Станюковича, Мамина-Сибиряка, Короленко и других авторов.

— Любопытно взглянуть, что и как ты пишешь. Есть при себе что-нибудь? — неожиданно обратился Макаров к матросу.

Шишмарев полез в сундук и, весь побагровев от смущения, подал адмиралу две тетради стихов. Макаров спрятал их в боковой карман сюртука и, пообещав прочитать дома и прислать стихи обратно, направился дальше.

Прошло два месяца. Шишмарев ушел в плавание, уверенный, что адмирал забыл про него и про тетради со стихами. А когда возвратился — его ожидал пакет с надписью: «Матросу Шишмареву от вице-адмирала Макарова». В пакете лежали тетрадка и записка, в которой Макаров сообщал, что другую тетрадь он оставит у себя для того, чтобы поместить стихи в очередном номере журнала «Море и его жизнь», и звал Шишмарева в свободное время к себе для разговора о его будущем.

Впоследствии Шишмарев стал литературным работником.

Во время своего пребывания в Кронштадте Макаров уделял исключительно большое внимание жизни, обучению и быту матросов как в казарме, так и на корабле. Весною 1903 года в связи с увеличением числа кораблей Балтийского флота в Кронштадт должно было прибыть на пять тысяч матросов больше, чем обычно. В представлении другого командира вопрос размещения дополнительных пяти тысяч человек не составил бы проблемы. Уплотнить казармы, предназначенные для одиннадцати тысяч, и разместить в них шестнадцать тысяч человек — и все! Так предложили поступить и Макарову, но он решил по-своему. И хотя подходящего помещения для казарм в городе не нашлось, Макаров вышел из положения. Он предложил надстроить четвертые этажи в казарменных флигелях и восстановить сгоревший канатный завод, от которого остались почти одни стены, превратив его в жилое помещение. Макарову пришлось преодолеть сопротивление интендантов морского министерства, удивленных такой заботой о матросах, но он добился одобрения проекта. Наконец приступили к восстановлению завода. Степан Осипович был очень озабочен тем, чтобы постройка была выполнена в срок. Ежедневно по два раза ездил он на завод, давая указания и поторапливая строителей. Постройка была закончена в рекордно быстрый по тому времени срок — в четыре месяца.

Устроив новобранцев, Макаров стал заботиться об их быте. Нары повсюду были заменены кроватями. Для того, чтобы матросы с самого начала службы во флоте приучились к порядку, чистоте и опрятности, необходимым в жизни на корабле, Макаров устроил при казармах бани-прачечные. В одном помещении мылись, в другом — стирали белье, которое сушили здесь же в предбаннике в особых сушильных шкафах. Помывшись, каждый получал вымытое и высушенное белье. Таких бань-прачечных было организовано шесть.

Макаров ввел в казармах и вообще в Кронштадте газовое освещение, что по тому времени считалось чуть ли не роскошью. По его распоряжению казармы снабжались питьевой кипяченой водой, и это сразу резко снизило количество заболеваний брюшным тифом.

Заботясь об улучшении санитарного состояния команд, Макаров ввел особый способ рационального мытья полов в казармах, а в уборных установил вентиляционные печи.

В целях борьбы с частными предпринимателями Макаров организовал общество морских врачей, имевшее в Кронштадте свой продуктовый магазин, и учредил офицерскую обмундировочную мастерскую тоже с магазином при ней. Для скромного бюджета морского врача и офицера эти кооперативные учреждения явились весьма ценным подспорьем. Сам адмирал все свое обмундирование шил в этой мастерской, называя ее своей «экономкой».