Адмирал Макаров

Неоценимой была помощь «Ермака» в 1918 году, когда он провел в Кронштадт из Гельсингфорса первый отряд кораблей революционного Балтийского флота, героически пробившийся сквозь необычайно тяжелые в тот год льды Финского залива. В состав эскадры, проведенной «Ермаком», входили линкоры «Петропавловск», «Севастополь», «Полтава», «Гангут», крейсеры «Адмирал Макаров», «Рюрик», «Богатырь» и другие корабли. Всего же в течение марта и апреля 1918 года «Ермак» при содействии других ледоколов обеспечил проводку в Кронштадт 211 боевых кораблей в крайне тяжелых в том году ледовых условиях. Среди этих кораблей было 6 линейных кораблей, 5 крейсеров, 54 миноносца и 12 подводных лодок. Этот героический, единственный в истории флотов всего мира ледовый поход протекал в исключительно тяжелых условиях. Ледовый поход 1918 года оправдал самые смелые предположения Макарова. Своим спасением флот во многом был обязан макаровскому ледоколу «Ермак».

Современники Макарова не оценили да и не могли полностью оценить идею мощного ледокола. Лишь немногие смогли понять ее широко и правильно. Ф. Ф. Врангель после смерти Макарова писал: «Сдается мне, что когда в близком будущем обновленная Россия развернет во всей своей мощи неисчерпаемые силы ее народа, использует неисчерпаемые сокровища ее природных богатств, то смелая мысль русского богатыря Макарова будет осуществлена. Будут сооружены ледоколы, способные проходить среди льдов Ледовитого моря так же свободно, как проходит „Ермак“ по льдам Финского залива, которые до него были также непроходимы. Омывающий наши берега Ледовитый океан будет исследован вдоль и поперек русскими моряками, на русских ледоколах, на пользу науки и на славу России».

После Великой Октябрьской социалистической революции судьба «Ермака» резко изменилась. Его конструкция оказалась настолько удачной и продуманной до мелочей, что осталась почти неизмененной до настоящего времени. «Ермак» до сих пор служит советскому народу, советской передовой науке. Прошло более полувека после его постройки, а «дедушка ледокольного флота» и по своему виду представляет собой вполне современный корабль и является одним из самых мощных ледоколов в мире. Это лучшее доказательство жизненности и полезности детища Макарова. 29 августа 1938 года, спустя почти сорок лет после своей постройки, «Ермак» достиг рекордной широты свободного плавания кораблей в водах Северного Ледовитого океана, а именно 83°5'.

«Ермак» послужил прообразом таких мощных ледоколов, как флагман советских ледоколов — линейный ледокол «Иосиф Сталин». Советские ледоколы решают такие задачи, о которых создатель первого в мире мощного ледокола лишь мечтал.

Почин Макарова в деле исследования полярных стран и освоения Северного морского пути заслуживает глубокого уважения.

Вооруженные Макаровым и теоретически и практически, советские полярники впервые в истории широко использовали ледокольный флот для планомерного исследования и проводки караванов судов по трассе Северного морского пути.

В КРОНШТАДТЕ

«Конечно, и здесь, в Кронштадте, кипучая натура адмирала Макарова находила дело. Но досадно было, что она прилагалась не там, где шла подготовка к войне, где так важен был во главе флота истинно военный и истинно талантливый человек».

Из воспоминаний моряка об адмирале Макарове.

В то время, когда «Ермак» под командой капитана 2 ранга Васильева приступил к работе по спасению броненосца «Генерал-адмирал Апраксин», Макаров приказом от 6 декабря 1899 года был назначен главным командиром Кронштадтского порта, начальником гарнизона и военным губернатором города Кронштадта. Именно поэтому Макаров не смог принять непосредственного участия в спасении броненосца.

Боевой командир, изобретатель, ученый, создатель морской тактики и конструктор «Ермака», Макаров стал самым авторитетным лицом в Кронштадте. В соответствии со служебным положением Макаров имел сейчас дворец-особняк, яхту и собственный выезд.

Но внешние удобства и почести мало интересовали Макарова. Он чувствовал себя более удобно не на берегу, а в море. Однажды, вскоре после состоявшегося назначения, его спросили, доволен ли он своей должностью. Степан Осипович ответил, что считал бы себя на месте сейчас в Порт-Артуре, а здесь он чувствует себя «у тихой пристани».

Но творческая энергия адмирала находила приложение в любом деле. Он отдал себя Кронштадту целиком и с головою ушел в работу. Можно быть небесполезным для Порт-Артура и находясь в Кронштадте, — решил он и энергично принялся за наведение порядка в Балтийском флоте и Кронштадтском порту.