Адмирал Макаров

Еще в 1884 году, будучи флаг-капитаном практической эскадры Балтийского моря, Макаров указывал на крупные недостатки порта. Главным из них он считал большую отдаленность мест стоянки военных судов от пароходного завода, адмиралтейства и казарм. В случае мобилизации эта отдаленность привела бы к большим осложнениям. Макаров предлагал сделать средоточием всех сил и средств Среднюю гавань, что впоследствии и было сделано. В особой записке он изложил план мобилизации флота и предложил держать корабли в боевой готовности.

Однако слово «мобилизация», звучавшее тревожно и создававшее «ненужную напряженность», не понравилось в адмиралтействе, и записка, полная дельных советов, была положена под сукно.

Теперь, когда Макаров прибыл в Кронштадт, он решил, что многое он осуществит самостоятельно.

Вскоре все почувствовали, что пришел хозяин, настоящий командир, требовательный и энергичный.

Дел у Макарова было много. Помимо своих основных обязанностей по управлению портом и городом, Макаров принимал участие в работе всех важнейших комиссий, собиравшихся в министерстве, писал докладные записки о вооружении порт-артурской крепости, а позднее участвовал в разработке двадцатилетней судостроительной программы.

Макаров всегда отличался умением распределять свое время так, чтобы его хватало на все дела, теперь же, из-за множества разного рода административных обязанностей, ему приходилось быть особенно пунктуальным.

Рабочий день Степана Осиповича складывался так: в 7 часов утра он вставал, делал гимнастику, принимал душ и пил в своем кабинете чай. На все это он отводил полчаса. В половине восьмого он уже сидел за рабочим столом и намечал программу дня, отдавая распоряжения или делая запросы по телефону. С 8 час. 45 мин. до 9 час. 30 мин. он принимал адъютантов со срочными докладами или начальника канцелярии. С 9 час. 30 мин. до 11 час. Макаров посещал казармы, гавань, корабли, пароходный завод, где ремонтировались суда и производились различные испытания, в том числе испытания по непотопляемости кораблей, неизменно пользовавшиеся его вниманием. Если у него оставалось время, Макаров объезжал торговые помещения, заглядывал на рынки, а иногда посещал и местную мужскую гимназию или реальное училище. Но чаше бывал он в специальных учебных заведениях — морском инженерном училище, минном офицерском классе и фельдшерской школе. В 11 часов Степан Осипович возвращался домой и в течение получаса занимался спешными делами. Следующие полчаса уходили на прием начальника штаба порта. К этому времени приемная адмирала заполнялась посетителями, являвшимися к нему с личными делами и просьбами.

Среди посетителей бывало много матросов. «Если судить по довольным лицам, с которыми они выходили из кабинета, адмирал делал для них все, что было в его силах», — замечает в своих воспоминаниях о Макарове его племянница К. Савкевич. Обычно спокойный и уравновешенный, редко сердившийся и почти никогда не возвышавший голоса, Макаров приходил в страшный гнев, когда узнавал, что офицер или боцман ударил матроса. Он не щадил любителей «рукоприкладства».

Прием посетителей продолжался с двенадцати до часа. Ровно в час дня подавался завтрак, затем в течение получаса Макаров просматривал газеты. Иностранные журналы и газеты читали его помощники — капитан второго ранга М. П. Васильев и лейтенант К. Ф. Шульц. Интересные и важные места они подчеркивали, а вечером, просматривая подчеркнутое, Макаров, если было нужно, делал выписки в особую тетрадь.

В два часа дня в сопровождении старших портовых техников являлся с подробным докладом капитан порта. Вместе с ним Макаров вторично выезжал в порт для наблюдения за срочными работами. Во время посещения кораблей Макаров начинал свой осмотр с матросского камбуза и пробы щей. Если они оказывались скверными, Макаров предлагал командиру, старшему офицеру и ревизору съесть по полной тарелке этих щей. И можно было быть уверенным, что в следующий раз, когда адмирал посетит корабль, матросский обед будет хорошим.

В пять часов вечера Макаров возвращался домой, ложился в постель и мгновенно засыпал. Ровно в 5 час. 45 мин. вестовой будил его, он вторично принимал душ, обедал, после чего снова уходил работать в кабинет.

Как вспоминает К. Савкевич, обычно в это время Степан Осипович что-то быстро писал, сидя за большим письменным столом, весь обложенный книгами и бумагами. Справа от него лежала груда остро отточенных карандашей. Чуть карандаш тупился, он откладывал его в кучку налево. В кабинете находился никогда не расстававшийся с адмиралом его бывший вестовой матрос Иван Хренов. Он бесшумно ходил по кабинету, подавал с полок необходимые книги, разыскивал в папках материалы, постоянно чинил затупившиеся карандаши и перекладывал их слева направо. Для всех, кроме него, вход в кабинет в часы работы Степана Осиповича был закрыт.