Адмирал Нельсон

Эскадра стояла у входа в Зунд. Командование не могло решиться, каким проливом идти. Заранее взятые лоцманы с торговых судов, ходивших в балтийские порты, совершенно непредвиденно растерялись: ведь теперь им предстояло указывать путь кораблям совсем других размеров, шедших с другими задачами. Нельсон высказывался за то, чтобы прорываться в Зунд под пушками Хельсингёра. Паркер долго колебался, но в конце концов согласился.

Прежде, однако, Паркер направил парламентера к губернатору Хельсингёра с запросом: будет ли тот стрелять, если английская эскадра пойдет по проливу. Губернатор ответил, что будет. Корабли английской эскадры, выстроившись в линию, пошли через пролив. Батареи Хельсингёра открыли огонь, однако ядра не достигали' судов. Тут же англичане заметили, что шведский берег молчит, и взяли поближе к нему. Корабли оказались вне опасности (30).

Шведские власти не отважились стрелять по английским судам. Да и стрелять им было, по существу, нечем: в Хельсингборге стояла одна батарея из восьми орудий легкого калибра.

Прорыв в Зунд прошел легче, чем английское командование предполагало. Некоторые английские суда, дав несколько залпов по Хельсингёру, убили двоих и 15 ранили. Англичане от огня противника потерь не понесли. Правда, на одном корабле при выстреле разорвало пушку, из-за чего семь человек были убиты и ранены (31).

Пройдя примерно 20 миль по проливу на юг, англичане увидели шпили Копенгагена. Здесь Зунд значительно расширился; Копенгаген на его западном берегу и город Мальме на побережье Швеции отделяло миль 15. Примерно посередине пролива лежал остров Сальтгольм. Английской эскадре предстояло действовать между островом и районом Копенгагена. Пролив между Сальтгольмом и Копенгагеном четко разграничивался четырьмя полосами. У Копенгагена шла полоса мелководья, где крупные корабли не могли пройти. За ней простирался сравнительно узкий, но достаточно глубокий так называемый «королевский фарватер», пригодный для любых судов. С востока его ограничивала большая песчаная отмель длиной в 3 мили и довольно широкая — так называемая «миддель грунд». Между отмелью и островом Сальтгольм проходил «голландский фарватер», как и «королевский», пригодный для любых судов.

Датчане в полной мере воспользовались благоприятной для них топографией местности, у северного входа в «королевский фарватер» они соорудили на прибрежной отмели на сваях мощный форт. Форт Трекронер располагал 69 орудиями, которые могли разбить один за другим корабли, направлявшиеся и в фарватер, и в канал, ведущий в гавань. В канале стояли шесть кораблей, способных поддержать форт огнем. От форта на юг вытянулась боевая линия датских кораблей, прикрывая столицу. Они буквально прижались к береговой отмели, и возможность зайти между ними и берегом (что Нельсон проделал в Абу-Кирском заливе) исключалась. Линия достигала в длину 1600 м. Между нею и «миддель грунд» оставалось пространство в 500 м. На датских судах различных классов, находившихся в линии, имелось 628 орудий, которые обслуживали 4848 человек (32).

За линией кораблей, на берегу, поднималась цепь фортов, пушки которых могли поддержать огнем своих моряков. Наиболее надежно и природой, и людьми был защищен северный вход в «королевский фарватер». Он казался неприступным, о чем сообщили Паркеру Ванситтарт и его коллега, все внимательно осмотревшие несколько дней назад.

Слава Нельсона как победоносного флотоводца уже распространилась по Европе, и датчане придавали его присутствию на английской эскадре большое значение. Известный историк Б. Нибур, бывший очевидцем событий, писал 24 марта своей знакомой: «Мы ожидаем, что наша линия обороны будет подвержена грозным нападениям: Нельсон находится в неприятельском флоте, и, конечно, при этом случае он употребит всю энергию, какую уже столько раз выказал прежде, в других обстоятельствах» (33).

Датчане проявили выдержку, мужество и патриотизм. Они сознавали справедливость своего дела, их глубоко возмущало насилие англичан. Когда появилась английская эскадра, многие записались добровольцами в солдаты. В течение нескольких дней студенты университета создали отряд в 1200 человек.

В Лондоне уже знали, что дипломатия результатов не дала и настала очередь пушек. Время осторожного, неторопливого, осмотрительного Паркера прошло. Теперь явно на главную роль должен был выдвинуться динамичный, решительный Нельсон.

Стояла мягкая зима, и лед в Балтике мог растаять раньше обычного. Тогда русские корабли пришли бы из Ревеля на помощь датчанам. А это означало бы появление 15—12 линейных кораблей противника дополнительно. Оставалось неясным, как поведут себя в такой ситуации шведы — вполне вероятно присоединят свои корабли к датским и русским.