Адмирал Нельсон

А как же с Нельсоном? Ведь его вполне заслуженная популярность намного превосходила популярность любого другого офицера. В глазах очень многих он был национальным героем (8). Печать следующим образом описывала оказанный ему прием в ноябре 1800 г. в Грейг-Ярмуте, когда он впервые ступил на английскую землю после победы у Абу-Кира: «Собрались толпы людей, чтобы приветствовать доблестного героя Нила. Народ выпряг лошадей из его кареты, и люди впряглись сами и довезли его до гостиницы, сопровождаемого бурей оваций... Мэр немедленно принял его лордство и вручил документ об избрании его почетным гражданином города» (9).

Через три дня в честь Нельсона состоялся прием у лорд-мэра Лондона. И опять повторились те же сцены. Толпа выпрягла лошадей и сама довезла карету до Гилд-холла — резиденции лорд-мэра. По пути жители бурно приветствовали адмирала. На приеме ему вручили от имени Сити шпагу в знак признания его заслуг. Так относилось общество к Нельсону.

А в верхах настроения были иные. В январе 1801 г. Нельсон рассказывал своему другу Коллингвуду о том, что его весьма холодно приняли при дворе. «Его величество только спросил у Нельсона, поправилось ли его здоровье, и затем, не ожидая ответа, повернулся к генералу... с которым разговаривал около получаса очень весело и оживленно» (10).

Когда в начале 1801 г. формировался кабинет Аддингтона, вопрос о том, чтобы Нельсон стал первым лордом адмиралтейства, даже не дебатировался. На то имелось много причин. Во-первых, хотя «от природы Нельсон был очень религиозен и высоко морален, он неправильно вел себя в отношении жены. Между ним и отцом даже наступило отчуждение. Отец всегда принимал сторону его жены. Нельсон был до безумия влюблен в Эмму Гамильтон» (11). Действительно, 13 января 1801 г. Нельсон окончательно порвал с женой. Во-вторых, у него ухудшилось зрение. 28 января 1801 г. он писал Эмме: «У меня очень плохо с глазом. Меня осматривал главный врач флота. Он запретил мне писать...» (12). (Острое воспаление глаза со временем прошло.) В-третьих, Нельсон начал судебное дело из-за призовых денег против одного из высокопоставленных морских офицеров, что выставило его в дурном свете. Наконец, слишком большая популярность Нельсона вряд ли нравилась тем, кто формировал правительство.

В общем, в адмиралтейство пришел Сент-Винсент, он продолжил подготовку к походу в Балтийское море. Соотношение сил у участников предстоящего конфликта было следующим. Англия выделила для похода 18 линейных кораблей, большое число фрегатов и других более мелких судов — всего 93 корабля (13) и 600 пехотинцев на случай, если придется предпринять высадку на берег. Им противостояло, по официальным данным, 82 русских, 23 датских, 18 шведских линейных кораблей, приблизительно 89 фрегатов, корветов и бригов, а также более 150 других мелких вооруженных судов. Реально, однако, союзные страны располагали значительно меньшим потенциалом. По английским источникам, в России в строю было не более 61 линейного корабля; из них только 31 на Балтике, а остальные в Черном и Средиземном морях. Причем корабли на Балтике базировались в нескольких портах: в Санкт-Петербурге, Кронштадте, Архангельске и Ревеле (ныне Таллин). Англичане считали, что в боевую линию могло стать в то время не более 20 русских вымпелов. У шведов в Карлскруне насчитывалось 11 линейных кораблей. Датские суда концентрировались в Копенгагене. 10 датских линейных кораблей находились в боевой готовности и примерно столько же — в различной стадии подготовки (14).

Если бы все способные начать бой суда трех держав — России, Швеции и Дании — оказались собранными в единый кулак, они сумели бы разгромить англичан. Однако в адмиралтействе строили расчет на том, чтобы разбить противника по частям, ни в коем случае не допуская соединения трех флотов.

* * *

В Англии существует традиция производить награждения и повышения к Новому году (за исключением особых случаев). 1 января 1801 г. Нельсон получил ранг вице-адмирала. Вскоре он узнал, что командовать походом в Балтику поручили вице-адмиралу X. Паркеру, а его, Нельсона, назначили вторым флагманом эскадры, т. е. заместителем Паркера. О. Уорнер, исходя из особенностей характера и боевого опыта обоих адмиралов, пишет: «Паркер в качестве командира и Нельсон в качестве его подчиненного напомнили многим упряжку из двух лошадей, в которой скаковая лошадь оказалась поставленной позади мерина» (15).