Адмирал: Сашка. Братишка. Адмирал

Про адмирала я тоже слышал, как и фото доводилась встречать. Не простой персонаж. Сам Карл Дёниц лежал у меня на палубе, похрапывая во сне. Что за праздник интересно, что они так набрались? Вроде до дня рождения ещё не скоро, две недели у Дёница, судя по документам, а у Рейнеке вообще в феврале. Видимо была какая-то причина. Потом от них узнаю, интересно же, а пока на самом малом ходу, убрав шаг винта до нуля, я мягко приткнулся к берегу. Подходить к берегу, где шлюпку оставил, не стал, глубина там небольшая, точно на мель сяду. Заглушив движки, я пробежал на нос, там была специально приготовленная бухта каната, и, спрыгнув на берег, добежав до ближайшего дерева, обвязал вокруг ствола. Всё, теперь никуда не денется. Сейчас сбегаю за шлюпкой, подгоню её к корме катера, привяжу надёжным канатом и пойду к выходу в лагуну, а там бросок к устью реки Дзивна, и выхожу по ней на Балтику. Надеюсь, успею до рассвета уйти подальше. Движки тут отличные стоят, мощные, на скорости, конечно, расход большой, но топлива, по моим прикидкам, для выхода хватит. Да и уйти подальше смогу. А вот дальше только прятаться и искать на берегу топливо.

От места стоянки яхты до шлюпки было метров сто, ближе никак было не подойти, но эти сто метров я пробежал быстро. На катере я успел одеться, комбез с тельняшкой натянул, а вот обувь не надевал. Штанины только закатал. Так что, подбежав к камышам и раздвигая их, направился к шлюпке, проваливаясь в водяную муть по колено.

– А где она? – растерянно огляделся я.

Не выдержав, включил на миг фонарик со светофильтром, трофей с морского лейтенанта. Место было то, вот камыши лежат, я сюда шлюпку затянул, вон нарезанный камыш вокруг валяется, кто-то сбросил маскировку и забрал лодку со всем моим имуществом. Чувствуя, что наливаюсь злобой, пробормотал:

– Ну, ведь стояла спокойно, спрятанная, нет, взяли и украли, сволочи. Вот как земля таких людей носит?

Выбежав на берег, стал освещать подходы, осматривая следы, нашёл, и они меня озадачили. Сам я ходил так, чтобы не оставлять следы, а вот чужаки, их было трое, они и увели лодку, нагло топтались. Это были не немцы, английская обувь, след, как у тех четверых, что немцы прихватили. Зло сплюнув, я осмотрелся, прикидывая, куда они уплыли, судя по всему туда же, куда и я, вот и нагоним. Нужно только поторопиться. Вернувшись на борт катера, я выдернул болт из груди капитана, а самого перевалил через борт яхты и положил так, чтобы с берега видно было, рядом в воду сбросил и лейтенанта-моряка, его в камыши течением унесло. В руку капитана вложил одну вещицу, найденную на берегу, кто-то из англичан в потёмках потерял лётные очки, в траве нашёл, сверкнули при свете фонарика, их не спутаешь, английские. Вот и след.

А по самим следам я определил, что все трое выбрались на берег чуть ниже по течению, видимо это их взгляд я чувствовал, когда наблюдал за немцами, и они со своего берега видели меня, как я камыши проверял. На удачу переплыли, проверили и нашли приз, мою шлюпку. Ска-атины.

– Ну вот как так? – поглаживая фару мотоцикла, обратился я к генералу, который лупал на меня глазами. – Ведь стояла, никому не мешала, нет взяли и украли. Уроды, а не люди. Одним словом – англичане. Догоню, на корм рыбам отправлю, ворюг чёртовых.

Возмущение так и не отпускало меня. Я закончил с телами убитых, после чего заставил встать адмирала, он раньше пришёл в себя, и провёл в одну из кают. Их четыре на борту было, две роскошные, явно для дорогих гостей, и ещё две. Эти последние были узкими, с двухместными с кроватями-полками, одна над другой. Вот обе эти каюты я внимательно обыскал и сопроводил адмирала в одну. Уложил на нижнюю полку, связав ноги и проверив другие узлы. Ноги я привязал к стойке в ногах, руки к стойке в голове, теперь не развяжется. В другой каюте я точно так же собирался поступить и с Рейнеке. Вернулся на корму, привёл его в чувство, и, когда получилось, тот воскликнул.

– Ты Поляков!

– Это да, – с кровожадной улыбкой подтвердил я. – И мы с тобой отправляемся в Советский Союз, где тебя будут судить за всё, что ты натворил с советскими военнопленными.

Тот впал в истерику и категорически отказывался выполнять мои приказы. Извиваясь как гусеница, всё до борта пытался добраться и перевалиться через него. Пришлось снова приголубить его по голове, но аккуратно, после чего волоком, отдыхая несколько раз, дотащил до его каюты, полностью раздел и с трудом поднял на нижнюю полку. Связал, а под задницу положил плоский тазик, нашёл в боцманской под рубкой. Захочет в туалет, пусть в тазик делает. Адмирала выводить буду, нормальный мужик, с достоинством встретил пленение, а не как эта размазня.