Адмирал Ушаков ("Боярин Российского флота")

Несколько месяцев пришлось простоять русской эскадре у стен Лиссабона, и все это время Сенявин не давал себе покоя, одержимый желанием сохранить вверенные ему корабли. Сначала долго и мучительно боролся с притязаниями французов, после захвата Лиссабона захотевших вовлечь русских моряков в совместные боевые действия против англичан, потом, когда после отступления французов над городом взвился британский флаг, пришлось иметь дело уже с англичанами, находившимися с русскими в состоянии войны. В ту пору среди англичан было немало дальновидных деятелей, которые считали союз императоров Александра и Наполеона хрупким, кратковременным и надеялись на скорое возрождение прежней дружбы между Англией и Россией. К таким деятелям относился и адмирал Коттон, заблокировавший у Лиссабона русскую эскадру. Во всяком случае, Сенявин сумел найти дорогу в его каюту, завязать с ним переговоры и добиться того, чего хотел, а именно: англичане отказались от первоначальных требований капитуляции русской эскадры, ее разоружения, согласились признать за нею право сохранить на судах российский флаг, вместе с английской эскадрой отправиться в Портсмут и оставаться там до заключения мира между Англией и Россией. Отдельный пункт договора давал русским офицерам, солдатам и матросам право по прибытии в Портсмут немедленно возвратиться в Россию на выделенных Англией транспортах без каких-либо условий.

Договор между двумя сторонами был подписан 4 сентября, а несколько дней спустя обе эскадры покинули наконец воды Португалии, взяв курс к берегам Англии. Один из участников похода, офицер Панафидин, по сему случаю оставил следующую дошедшую до нас запись: "Итак, мы оставляем Лиссабон, идем вместе с английскими кораблями в Англию под своими флагами, точно как в мирное время. Не хвала ли Сенявину, сумевшему вывести нас с такою славою из бедственного нашего положения?"

В Портсмут прибыли 27 сентября, в тот самый день, когда исполнился год после отплытия из Средиземного моря. Кто думал тогда, что так затянется плавание? Корфу покидали с надеждой встретить осень на родной земле. А что вышло? Десять месяцев простояли в Лиссабоне, и еще неизвестно, сколько придется простоять здесь, в этом неприветливом, холодном английском порту!.. Крепко не повезло эскадре.

Осложнения в чужеземном порту начались довольно скоро. Однажды, когда Сенявин в своей каюте пил чай, к нему явился дежурный офицер с докладом о прибытии на флагман помощника начальника порта адмирала Монтегю.

— Чего от нас хочет этот человек? — спросил Сенявин.

— Именем начальника порта он требует, чтобы мы спустили российские флаги.

— А другого ничего не хочет?

— Начальник порта требует также, чтобы ваше превосходительство вместе со всеми офицерами сошли на берег.

Сенявин резко отодвинул от себя чайную чашку.

— Где этот адмирал, тащи его сюда!

Помощник начальника порта имел раздраженный вид. Предлагать ему чай было просто нелепо.

— Вы прибыли по поручению начальника порта? — уточнил Сенявин.

— Я представляю как начальника порта, так и британское адмиралтейство, — надменно ответил тот и повторил требования, которые до этого уже высказал дежурному офицеру.

Сенявин спросил:

— Известны ли вам условия Лиссабонской конвенции, подписанные адмиралом Коттоном?

— Я выполняю приказы адмирала Монтегю, а не Коттона.

— Ежели так, — спокойно сказал Сенявин, — тогда передайте адмиралу, которому служите, что мы не примем ни одного его требования. Русский флаг будет спущен, как обычно, после захода солнца с должными почестями. И сходить на берег мы тоже не будем, потому что на кораблях своих чувствуем себя уютнее.

Выражение властности на лице английского адмирала исчезло.

— Я прошу, — сказал он, — чтобы вы сообщили обо всем этом моему адмиралу сами в письменном виде.

— Я сделаю это с большим удовольствием.

Сенявин тут же при нем написал начальнику порта письмо. Он категорически отверг все его требования и угрозы. Он писал: "Если же, ваше превосходительство, имеете право мне угрожать, то, нарушая сим святость договора, вынуждаете меня сказать вам, что я здесь не пленник, никому не сдавался, не сдамся и теперь, флаг мой не спущу днем и не отдам оный, как только с жизнью моею".

Помощник начальника порта отбыл на берег уже без прежней спесивости, с какой поднялся на русский корабль. Он понял, что русский адмирал не из робкого десятка и голыми руками его не возьмешь.

Решительное поведение Сенявина отбило у англичан охоту действовать с открытым забралом. Ему более не угрожали и не предъявляли чрезмерных требований. В то же время Сенявин не мог не чувствовать, что англичане еще не отказались от мысли как-нибудь незаметно перевести русских на положение военнопленных.

Выполнение условий конвенции английской стороной осуществлялось под руководством лорда Мэкензи. Этот человек говорил о себе, что воспитан в джентльменских традициях, но толковал эти традиции по-своему. Во всяком случае, он палец о палец не ударил, чтобы дать ход выполнению условий соглашения.