Читаем Адмирал Ушаков. Письма, записки полностью

Вы, милостивый государь, ежели позволите мне правду сказать, таковыми деятельностями очень мало мне помогаете, а напротив того, что действительно сказать можно, взято мною и моею эскадрою. И когда из оных взятых мною какие незначащие ничего вещи берут на мою эскадру необходимо для исправления кораблей и фрегатов, надобные на починку или на перемену разбитых неприятельскими ядрами, и об них, чего бы никак ни надлежало, претендуете, для чего мы берем без разделу с вами, хотя и к вам также вещи берут. Но на мою эскадру исправлением потребно гораздо более, и во всех таковых вещах, какие действительным боем мною приобретены и взяты и употребляются на исправление моих судов, тут же в бою поврежденных, надлежит с вашей стороны об оных делать претензии, а паче вы имеете долг по хозяйству в здешних местах спомоществовать мне всякими потребными вещами к исправлению кораблей, следующими через деятельности вверенной мне эскадры. Вы пользуетесь тем же правом, каковым и я, и по моей к вам дружбе и движению, а паче по действительной дружбе между собою государей наших императоров.

Милостивый государь, при таковом моем к вам расположении и деятельностях предоставьте мне по крайней мере получить те вещи, которые мною приобретены на исправление кораблей, беззапретно, не делая в них с претензиями ропоту, ибо оные вещи не составляют ничто, как только несколько разных дерев или досок, пеньки, гвоздей или смолы, и всего из них сколько их есть и на 5-ю часть исправления кораблей моих недостаточно, то позвольте хотя некоторые корабли мои исправлять беззапретно и без претензиев. Собственная польза в том есть Блистательной Порты Оттоманской, чтобы корабли эскадры, мне вверенной, были исправны и способны были ходить вместе с вашей эскадрою на другие потребные исполнения. А без того, когда корабли мои не будут исправны, Блистательная Порта Оттоманская явную потерю почувствует, что я не буду в состоянии за повреждениями кораблей и за неисправлением оных защищать места и оборонять от неприятеля. Я полагаю, что вы, будучи в состоянии в здешнем крае делать мне всякое вспоможение в исправлениях, когда их не сделаете, подвергнете себя непременно негодованию вашего начальства, ибо по отдаленности от России без помощи вашей нечего здесь получить, что в покупку, но здесь поблизости таковых вещей нет и достать не могу, и корабли через то остаются неисправными и к дальнейшим исполнениям. За сим еще напоминаю и прошу, пока суда мои не будут готовы, благоволите послать фрегаты и корветы ваши в северную и южную части пролива для крейсерства и осмотра проходящих судов.

P. S. Также во время боя против кораблей «Женеро», несколько раз с кораблями вверенной эскадры случившегося, то ж на батареях против крепостей Корфу, то ж при атаке и штурме острова Видо на сильную произведенную на оной пальбу вверенной мне эскадры кораблей и фрегатов снаряды, ядра, бомбы, картечи и порох на некоторых почти наличное число все употреблено в расход. И на кораблях теперь остается малое количество; и при том многие картаульные единороги и 24-фунтовые пушки, бывшие на батареях, от многой и долговременной пальбы раздуло и пришло в негодность, то таковые орудия приказал я в здешней крепости переменить годными, а порох и снаряды взять из магазина и из крепостей, сколько в комплектное положение на место издержанных следует. Я уведомляю ваше превосходительство, что все оные вещи непосредственно без всякого расчета должны быть на кораблях пополнены в настоящем их комплекте; и надобность тем паче, что сии крепости взяты боем наших кораблей, и я велел снаряды и порох взять только в возврат издержанного, а пушки на место испорченных, в чем известя, прошу приказать из ваших кому надлежит, чтобы при взятии из крепостей оных вещей нам не препятствовали, и вы со своей стороны не почли бы, что мы берем какие-либо вещи самовольно. По таковым обстоятельствам сим вас и предуведомить честь имею.

ПИСЬМО Ф. Ф. УШАКОВА В. С. ТОМАРЕ

О ПРОВОКАЦИОННЫХ ЗАМЫСЛАХ АЛИ-ПАШИ ЯНИНСКОГО, СТРЕМЯЩЕГОСЯ ВЫЗВАТЬ НЕДОВОЛЬСТВО ГРЕКОВ

31 марта 1799 г.,

корабль «Святой Павел»

Я получил письмо от капитана Драко Гривы, объясняющее упражнения ныне господина Али-паши Янинского. Он, избегая, чтобы не иттить с войсками в поведенное ему место против неприятеля, восстает против бедных, трепещущих ужасом от него греков, старается сделать и показать их бунтующими против Блистательной Порты Оттоманской; делать на них нападения, истреблять, разорять и принудить их обороняться; тогда уже объявит он их совершенными бунтовщиками, чего и малейшего виду в них никак не замечено и быть не может. Они уверены в совершенной дружбе нашей с Блистательной Портою, причем и помыслить о таковой дерзости не осмелятся и пребудут верны.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное