Читаем Адмирал Ушаков. Письма, записки полностью

Не имея споспешествующих случаев объяснить вам, милостивый государь, истинную преданность и усерднейшее почтение, каковые имею к особе вашей, кроме первого моего к вам объяснения письмом от 17 мая отправленным, которым, как и ныне, имел честь рекомендовать себя в благоприятное ваше дружество и милость, и за особливое счастие почту, если удостоен буду оных. Заочно довольно наслышался я, милостивый государь, о благосклонных ваших ко мне расположениях, за которые, принеся наипокорнейшую мою благодарность, в надежде оных осмеливаюсь сделать вам некоторое признательное объяснение. Его светлость ордером соизволил требовать от меня сведения о Севастопольском флоте, на которое рапортом моим имел честь донесть; засим вам, милостивый государь, также донесть имею, с некоторого времени имею я повеление графа Марка Ивановича флот иметь во всякой исправной готовности к выходу в море, посему все, что от меня зависит, приуготовлено без наималейшего упущения, но, милостивый государь, как я и по сие время нималейшего уполномочивания по здешней части и ни в чем не имею, потому всякая вещь чрезвычайно затрудняет, так что, не упоминая обо многом, ниже одного матроса с судна на судно без особого повеления ни в коем случае перевесть смелости не имею, равно и во всяких случающихся потребностях. Таковое чрезвычайное ограничивание власти не только препятствует скорейшим исполнениям дел, но отнимает всякую способность. Прошу наипокорнейше вас, милостивый государь, если возможно, исходатайствовать мне хотя малую доверенность и волю по здешнему месту. Сие почитаю я необходимо нужным в рассуждении военных ныне обстоятельств и отдаленности места сего. Я не ищу и не желаю иметь оную милость сверх обыкновенной, но ищу той, какая поручается обыкновенно частным командирам. Я столь излишне ограничен, что и писать обо многом не осмеливаюсь. За необходимо ж почитаю донесть: по мнению моему, нужно здесь иметь для запасу несколько дерев на стеньги и реи, также и разных несколько вещей, ибо предвижу, что после первой баталии, если случится действительная, флот иметь будет в них недостаток, хотя ж здесь несколько мачтовых дерев и есть, но на все потребности в таком случае будет их недостаточно.

Федор Ушаков

P.S. Я имел всегдашнее упражнение о пользе службы, нимало не стараясь о собственной пользе, но надеясь иметь чрез старание ваше, милостивый государь, какую-либо обыкновенную флагманам милость — вместо порционов и каютных денег, кои мне при нынешнем чине уже не следуют.

Федор Ушаков

РАПОРТ Ф. Ф. УШАКОВА Г. А. ПОТЕМКИНУ О ПОЯВЛЕНИИ У ТАРХАНКУТА ОТРЯДА СУДОВ НЕИЗВЕСТНОЙ НАЦИОНАЛЬНОСТИ

9 июля 1789 г.,

корабль «Святой Павел» на Севастопольском рейде

Полученным мною сейчас от находящегося близ Севастополя с сухопутными войсками господина генерал-майора Сергея Васильевича Неклюдова сообщением объявлено, чрез находящуюся при Тархановом Куте стражу рапортом к нему донесено: появившиеся вчерашнего числа от стороны Очакова осьмнадцать судов, чрез ночь подавшись вперед, сего утра оказались противу каменного маяка, на оном Куту состоящего. Оные суда вытянулись линиею передом к Севастополю от берега примерно верстах в двадцати пяти, стоят на одном месте, но какой они величины, о скольких мачтах, также неприятельские или наши — рассмотреть неможно. О чем во исполнение ордера вашей светлости, писанного сего июля от 2 дня, сим и донесть честь имею. О сем таковое ж донесение послал я с нарочным к начальствующему над всеми частями правления и флота Черноморского господину контр-адмиралу и кавалеру графу Марку Ивановичу Войновичу. Флот Севастопольский, состоящий на рейде, обстоит во всех предосторожностях, равно и при Севастопольском порте благополучно.

Контр-адмирал и кавалер Федор Ушаков

РАПОРТ Ф. Ф. УШАКОВА Г. А. ПОТЕМКИНУ О ДВИЖЕНИИ ТУРЕЦКИХ СУДОВ, ОБНАРУЖЕННЫХ В РАЙОНЕ ТАРХАНКУТА

12 июля 1789 г.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии