Адмирал Ушаков. Том 2, часть 2

препятствиях, чрез Али-пашу происходящих, но, милостивый государь,

ежели я не ошибаюсь, предвижу непременно, что сим пашою

произведено будет что-либо неприятное. Если возможно сказать

истинную правду, мне кажется по всему, что оный господин

Али-паша весьма сумнителен в верности Порте Оттоманской.

Повторяю, ежели не ошибаюсь, что даже из собственных его

слов и из всех поступков заметно, что старается он быть

самовластным и кажется сие близко. Он укрепляется сильно в своих

местах, содержит войска свои и наводит страх другим пашам

и местам и, как я предвижу, опасается только бытности моей

здесь с российскою эскадрою и наших соединенных сил. Он под

ласковым видом старается меня обманывать и льстить мне, но

сие, думаю, для того только, что хочется ему быть главным

участником во взятии Корфу и потом каким бы то ни было

образом и обманом отделить нас и, может быть, тут скрываются

весьма худые его намерения. Все известия вообще отовсюду

беспрерывно подтверждают сие; то же подтверждают

обманчивые его дела и, как заметно, он готовится к важным и

неприятным предприятиям. Доказательства к оному вернейшие весьма

трудные, и я отнюдь в то не вхожу, но из ревности моей и

усердия к службе их императорских величеств предупредительно к

сведению вашему и к предосторожностям уведомляю. Может

быть, что-либо возможно будет предупредить, а при том по

осторожному моему с ним обхождению, учтивостям и ласке и по

заметному его ко мне уважению или, так сказать, по его

таковым же осторожностям и по предвидению сил наших в

здешнем краю и могущества страх его от оного приудержит и сие,

кажется, случится. Но по известной вашему

превосходительству тонкости и хитрости сего предприимчивого паши он, как

я увидел, старается всеми возможностями дела, до здешнего

края касающиеся, описывать и объяснить совсем в другом виде,

нежели оне есть настояще; намерение его, как слышу, совсем

эскадры наши отсюда удалить далее вперед или, как он думает,

к Анконе. Но таковые мысли его, ежели это справедливо, ни

с делом, ни с пользою, ни с добрым намерением нимало не

сходны. Французы имеют при Корфу довольно сильную

эскадру, для блокирования которой, по удобному для ее месту,

большая эскадра кораблей и фрегатов надобна, в особенности,

если при том блокировать еще и остров со всех сторон.

Турецкой эскадры, без нашей, для блокирования одной французской

эскадры будет недостаточно, и урерительно сказать могу, что

при выгодных обстоятельствах последняя она даже и верх

одержать может. Кольми паче ежели бы мы удалились от

блокирования Корфу, то французы с своей эскадрой не только

безопасны будут в крепостях, но попрежиему господствовать

могут во всем этом краю, и турки им [не] попрепятствуют. Таковые

обстоятельства на здравое рассуждение представляю; естьли тут

хотя малейшие основательные мысли, чтобы Али-паша со своими

войсками, сколько бы их ни было, мог блокировать и взять

Корфу» Остров отделен от матерого берега, и неприятельская

эскадра пролив сей и весь остров защищать может, а притом

ни провианта, заготовленного для большого войска, здесь нет

и ничего другого, да жители острова Корфу, если отойдет только

отсюда российская эскадра, не взяв крепостей и не освободя

их от французов, без всякого сомнения соединятся с французами

и против турок действовать будут всеми своими силами до

последней крайности.

Необходимость одна понудила нас, вопреки упорному

желанию здешних островских обывателей, взять малое количество

войск от Али-паши, но и сие привело жителей в такое

расстройство, что бесподобно я стараюсь всеми возможностями успо-

коивать и уверить их, что все таковые войска находятся под

собственным моим начальством, что я стараться буду не

допускать их ни до чего, могущего жителей обеспокоивать, и что

единственно с ними, общими силами, стану блокировать и брать

крепости, после чего обыватели островские получат таковые же

права, как и прочие острова. Хотя такое старание мое и

оказываемые им всегдашние благоприятства успокаивают их

несколько, но за всем тем многие колеблются, от нас уже отстают и,

если незаметно никакого предприятия их противу нас, но от

вспоможения нам большей частию удаляются под предлогом

сбережения своих домов от албанцев. Французы же,

воспользовавшись таким замешательством и значительно укрепясь в

крепостях и^на острове бесподобно, употребляют теперь все

пронырливости, чтобы обратить островских жителей к себе, уверяют

их, что они в заблуждении и что мы их совсем обманули. Они

всеми возможностями стараются уверить их в сем и об том

выдают и рассылают по всему остроЕу в великом количестве

печатные листы или публикации. Два таковых листа одинакового

содержания и одну записку неподписанную, но известную, что

она писана Факинеем, здешним жителем, наиусерднейшим к

французам и находящимся в их службе, при сем вашему

превосходительству прилагаю* из ревности и усердия моего к

общей пользе. У вед ом я обо всех гаковых подробностях и столь

важных обстоятельствах, буду ожидать вашего, согласно с

Блистательною Портою, ко мне наставления и совета. Что окажется

и найдете полезным и что мне предписано будет, согласно тому