Адольф Гитлер: клинический случай некрофилии

Подчас характер родителей влияет на развитие ребенка сильнее, чем те или иные отдельные события. Впрочем, тех, кто придерживается упрощенного взгляда, что дефекты развития ребенка прямо пропорциональны порочности его родителей, ждет разочарование: насколько нам известно, и отец, и мать Гитлера были люди основательные, благонамеренные и вовсе не отличались разрушительными наклонностями.

Мать Гитлера, Клара, представляется женщиной симпатичной и вполне приспособленной к жизни. Необразованная деревенская девушка, она была служанкой в доме Алоиза Гитлера, ее дядюшки и будущего мужа. Когда умерла его жена, Клара стала любовницей Алоиза и забеременела от него. Она вышла замуж за овдовевшего Алоиза 7 января 1885 г., когда ей было двадцать пять лет, а ему — сорок семь.

Она была человеком трудолюбивым и ответственным. Несмотря на то что брак ее был не очень счастливым, она никогда не жаловалась. Обязанности свои она выполняла самоотверженно и добросовестно.

«Дом и семейные интересы были для нее все. Упорным трудом она крепила благополучие семьи и получала от этого удовольствие. Еще важнее были для нее дети. Все, кто знал ее, были согласны в том, что преданная любовь к детям была основой ее жизни. Единственное, в чем ее когда-либо обвиняли, это в том, что, любя детей, она слишком их баловала и дала развиться в сыне чувству собственной исключительности, — странное, надо сказать, обвинение в адрес матери. Впрочем, сами дети не разделяли этого мнения. И приемные дети, и ее родной, переживший младенчество сын, — все они испытывали любовь и уважение к матери» (Б. Ф. Смит, 1967).

Обвинение в чрезмерном потакании сыну, которое привело к развитию в нем чувства собственной исключительности (читай — нарциссизма), не так уж абсурдно, как думает Смит. Более того, это, по-видимому, верно. Однако мать баловала Гитлера лишь до тех пор, пока он не пошел в школу. Перемена в ее отношении была связана, скорее всего, с рождением второго сына, который появился, когда Адольфу было пять лет. Впрочем, в целом ее отношение к сыну оставалось до конца жизни позитивным и ровным, и рождение брата не стало для Гитлера травмирующим фактором, как это склонны считать некоторые психоаналитики. Клара, возможно, перестала баловать Адольфа, но вовсе не охладела к нему. В ней росло понимание, что он должен взрослеть, приспосабливаться к реальности, и, как мы еще увидим, она делала что могла, дабы ускорить этот процесс.

Вглядываясь в этот образ ответственной и любящей матери, мы должны задать ряд серьезных вопросов. Как можно увязать этот образ с нашей гипотезой о детском аутизме Гитлера и о его кровосмесительных наклонностях, отягощенных некрофилией? На наш взгляд, здесь следует рассмотреть несколько вариантов. (1) Гитлер был конституционно настолько холоден и неконтактен, что материнское тепло и любовь не могли проникнуть сквозь скорлупу его аутизма. (2) Возможно также, что привязанность матери была чрезмерной (о чем имеются свидетельства) и воспринималась застенчивым ребенком как навязчивость, от которой он стремился уклониться[52]. Мы недостаточно знаем о личности Клары, чтобы решить, какой из этих вариантов правдоподобнее, но, учитывая известные нам особенности ее поведения, можем утверждать, что оба являются вполне вероятными.

Еще одна возможность состоит в том, что Клара была человеком невеселым и, будучи движима в своем поведении одним только чувством долга, в действительности давала сыну мало тепла. В конце концов, жизнь ее не была счастливой. Следуя обычаям австро-немецкого среднего класса, она должна была рожать детей, следить за домом и во всем подчиняться авторитету супруга. Ее возраст, отсутствие образования, более высокий социальный статус мужа и его эгоизм (впрочем, вполне беззлобный), — все это только усугубляло тяжесть ее положения. Она могла стать с годами печальной, подавленной женщиной, быть может, даже не по природе своего характера, а вследствие этих обстоятельств. Наконец, дело могло обстоять и так, что под маской любящей, заботливой матери скрывалась холодная, шизоидная натура. Но это наименее вероятно. Как бы то ни было, у нас слишком мало конкретных сведений о деталях поведения Клары, чтобы окончательно решить, какая из этих гипотез верна.

Алоиз Гитлер