Адония

– Люди, – растянул в улыбке коричневые щёки монах, – которых любой встретившийся на их пути ни за что не назовёт тренированной волчьей стаей. Одна семнадцатилетняя скромная девушка. Один застенчивый, невзрачный подросток. И вот третьего никак не выберу, – всё гадаю: Глюзий или Цынногвер?

В эту минуту, постучав, вошёл и поклонился Филипп. Протягивая монаху лист бумаги с написанным на нём единственной цифрой, он пояснил:

– Привезли деньги от Джованьолли.

Адония, всмотревшись в цифру, снисходительно улыбнулась. И вдруг, взглянув на Филиппа, озадачилась: он с той же ироничной, возмутительной снисходительностью смотрел на неё. Когда Филипп вышел, Адония недовольно проговорила:

– Чему это, интересно знать, он так улыбался?

– Своему пониманию того, чему улыбалась, в свою очередь, ты, – туманно пояснил Люпус.

– Не могу постичь смысла, патер, – призналась Адония.

– Твоя снисходительность, если не сказать – пренебрежение, – стал растолковывать Люпус, – были вызваны сравнением суммы, добытой тобой, и суммы, присланной Джованьолии.

– Что ж, это так.

– Но тобой ли одной было добыто состояние Гаррета? Имелись ли у тебя соучастники?

– Кроме вас? Ну… Не знаю.

– А Филипп знает. Каким образом, по твоему, барон лишился наследников? Чего стоила одна только собирательница ягод. Думаешь, это легко – несколько дней таскать на себе ящик с парой осиных гнёзд, выслеживая наследницу, а потом, выпустив ос, держать её над этим ящиком, пока они не накачают её достаточной мерой яда? Да ещё держать вслепую, укутавшись в душный войлочный балахон! Ты знаешь, что жало осы пробивает даже суконную куртку? А потом в этом балахоне и с ящиком продираться несколько миль по лесу, потом лежать, задыхаясь, и ждать, пока осы отстанут? Или человек, вышедший во время ночной пирушки в метель, и найденный только утром – далеко от дома…

– Так это всё – наш Филипп?!

– В основном он.

– Как стыдно, – покраснев, прошептала Адония. – А я тут нос задираю. Доска моя висит первой…

– А Филипп, значит, тебе даже не намекнул? Молодец.

– Скажите, патер, – вдруг попросила всё ещё красная от стыда Адония. – Можно, чтоб этим третьим с нами поехал Филипп? Право, он мне симпатичен.

– Что ж, – кивнул, подумав, монах. – Хорошее разрешение моей трудной задачи. Стало быть, и не Глюзий, и не Цынногвер. Ну, пусть так и будет.

– Когда отправляемся, патер?

– Думаю, через неделю.

– А Маленький знает?

– Ещё нет.

– Можно, я скажу ему?

– Конечно, скажи.

И Адония, наскоро поклонившись, выбежала из столовой.

Глава 9 Бронзовый лучник

Никому из своих подданных Люпус не сообщил о той острой тревоге, которая заставила его покинуть надёжное логово и отравиться в длительное, с неясным маршрутом, и бесцельное, на первый взгляд, путешествие. Тревогу вызвало то, что два его отряда, две проверенные, опытные разбойничьи шайки – произнести страшно! – исчезли, растворились не в таких уж бескрайних просторах Англии; пропали до последнего человека.

Молодая семейная пара, а с нею старик и невзрачный, с унылым взглядом подросток не спеша ехали в том направлении, куда убыли в своё время исчезнувшие отряды. Люпус с болезненным, острым вниманием искал видимые лишь посвящённому взору следы.

След оборотней

Четверо всадников приближались к небольшому торговому поселению.

– Люгр! – оповестил спутников тот, кто был очень похож на рыцаря, как их изображали художники романтической древней эпохи: свободно отпущенные тяжёлые плечи, прямая, чуть отклонённая назад спина, аристократическое, с мужественными чертами лицо.

– Большой город? – торопливо поинтересовался ехавший сзади подросток.

– Если ехать нашим шагом, – рыцарь легко развернул в седле тяжёлое тело, – минут через десять-двенадцать выедем с другой стороны. Сейчас будет рынок, сразу за площадью – церковь, дома, караульная башня, потом снова дома, да, дом аптекаря, знатный аптекарь в Люгре, в самом конце – трактир. Так. Потом водяная мельница, дом мельника… Всё. Выезд.

Пока он произносил эти слова, ехавшая рядом с подростком, одетая в мужскую дорожную одежду девушка вполголоса проговорила:

– Обедаем не в трактире, а у реки. Две гинеи.

– Идёт! – выговорив одними губами, согласился с ней юный спутник.

В эту минуту рыцарь обернулся к ним и, как будто подслушав, громко сказал:

– Обедаем в трактире!

Подросток немедленно ткнул девушку в бок и радостно прошипел:

– Проспорила!