Адриан Моул и оружие массового поражения

– Я хотел бы ребенка, но девушка, с которой я мечтал его завести, бросила меня у алтаря. Я не похож на тебя, Моули, не больно-то у меня ладится с женщинами.

– Умник, у меня с женщинами просто катастрофа. Моя личная жизнь в руинах.

– Но ты женишься на одной из прекраснейших женщин на свете, – возразил он.

– Разве ты не слышал? – удивился я. – Свадьба отменяется.

Он посмотрел на меня:

– Ну да, я слыхал что-то такое, но не знал, что вы официально разбежались. Значит, Маргаритка свободна?

– Как ветер, унесший целое состояние, в которое она мне обошлась, – попытался сострить я.

Умник рассеянно произнес:

– Деньги – не проблема, мне вот не на кого их тратить, кроме себя.

По пути в гольф-клуб «Солнечная лужайка» мы заехали в Свинарники – забрать отцовские клюшки. Мама со Зверем находились в наглухо задраенной палатке. Когда мама соизволила выбраться наружу, я спросил, чем они там занимались.

– Ловили блох на псе, – ответила она. – Приятно, что ты надел подарок отца, но не слишком ли длинные у тебя волосы, чтобы надевать джемпер для гольфа?

Первый свинарник уже под крышей. Зверь определенно оправдывает мамины затраты.

Гольф-клуб «Солнечная лужайка» с одной стороны соседствует с огромной стоянкой для тяжелых грузовиков, а с другой – с новым деловым центром без окон. Умник с некоторым презрением отнесся к отцовским клюшкам – обозвал их музейными экспонатами, – но я протащился с ними по всем восемнадцати лункам, и они меня не подвели. Во всяком случае, я не опозорился: мне понадобилось всего лишь на шестьдесят ударов больше пара,[65] что совсем неплохо для абсолютного новичка.

Когда мы сидели за тепловато-сыроватым поздним обедом, Умник сказал:

– Приятно для разнообразия перекусить в дружеской компании. После женщины ты самый приятный собеседник, Моули.

Я оглядел клубную столовую:

– Только что сообразил, что не так: здесь вообще нет женщин.

– Нет, – кивнул Умник. – По выходным их сюда не пускают.

Порекомендовал ему почаще бывать в барах или кондитерских универмага «Сейнсбериз», если он хочет познакомиться с женщиной.

Умник пожал плечами.

– Я все покупаю по Интернету. К тому же я уже встретил девушку, на которой хочу жениться. – Он покраснел, отломил кусок засохшего йоркширского пудинга и сказал: – На Маргаритке.

– На моей Маргаритке!

– Она ведь теперь не твоя, – напомнил он.

– Не моя, но носит моего ребенка.

– Это меня не волнует, – ответил он. – Ты не идиот и не урод. Я дам твоему ребенку все, что нужно, и я знаю, что могу сделать Маргаритку счастливой.

Поклялся, что сделаю все от меня зависящее, чтобы помочь ему завоевать благосклонность Маргаритки. Умник схватил мою руку, долго тряс ее, а потом еще дольше не отпускал, мне даже стало неловко.

Умник высадил меня у больницы. Отец пришел в восторг, когда, проснувшись, обнаружил у своей кровати меня в свитере для гольфа и с мешком, полным клюшек. Он сказал, что шестьдесят ударов сверху – это потрясающий результат для новичка.

– Я горжусь тобой, сынок!

Понедельник, 21 апреля

Пасхальный понедельник (выходной в Великобритании).

Неужели война в Ираке закончилась? В Багдад прибыл отставной американский генерал Джей Гарнер, чтобы занять должность руководителя послевоенной гражданской администрации Ирака. Слава богу! Значит, Гленн скоро вернется домой.

Позвонила Шарон. Она шьет из двух старых простыней знамя, напишет на нем «Добро пожаловать домой, герой» и повесит на фасаде дома. Попросила денег на краски для надписи – красную, белую и синюю. Конечно, я не мог отказать; завезу ей 20 фунтов завтра по дороге с работы.

Вторник, 22 апреля

Утром зашла та самая хорошенькая студентка-медичка и купила «Анатомию Грея». Я извинился за сексизм Бернарда Хопкинса.

– Ничего страшного, – ответила она, – он явно клинический сумасшедший.

Я объяснил, что эксцентричность Бернарда считается нормой в мире букинистов и антикваров.

В обеденный перерыв отправился на рынок за манго и нос к носу столкнулся с Майклом Крокусом. Он поделился новостями с Капри. Гостиница замечательная, и у Маргаритки поднялось настроение. Мать и дочь проходят курсы лечения – каждая свой.

Среда, 23 апреля

Телефонный звонок, которого я так боялся.

Позвонил Гленн: их перевели в Южный Ирак, под Басру. Рассказал, как сегодня до смерти испугался, когда его окружила разгневанная толпа. Он патрулировал улицы и дал маленькому мальчику леденцов из своего пайка. Мальчик сосал леденцы и смеялся и вдруг начал задыхаться, потому что леденец застрял в дыхательном горле.

Гленн вспомнил про такой же случай, который произошел с его братом Уильямом, когда тот подавился мятными леденцами, и я спас ему жизнь, схватив за ноги и перевернув вниз головой. То же самое Гленн проделал с иракским мальчиком.

– Мне пришлось его немного встряхнуть, папа, – говорил Гленн, – и, наверное, с точки зрения его родных, это выглядело не слишком хорошо. Я пытался объяснить, но я ведь не говорю по-иракски, а там никто, похоже, не знает, что такое леденцы, поэтому аплодисментов я не дождался.

Вот вам и завоевание иракских «сердец и душ».