Адская игра. Секретная история Карибского кризиса 1958-1964

Леонов вспоминал, что радиопередачи из США представляли военную кампанию в более оптимистических тонах для эмигрантов, чем то, что Москва и сами кубинцы получали из своих источников. 18 апреля война продолжалась. Кубинцы сообщали, что она идет на четыре фронта и только на одном группа, поддерживаемая США, отступает. Москву также информировали об открытии нового фронта. Это был небольшой плацдарм вторжения на западной оконечности острова в провинции Пинар дель Рио, где дела у кубинцев шли успешно^{69}. Ситуация на Кубе оставалась очень запутанной. Леонов и Нечипоренко проводили дни и ночи на Лубянке, внимательно следя за событиями^{70}.

Вашингтон раньше Москвы понял, что операция обречена. К вечеру 17 апреля ЦРУ сообщало Аллену Даллесу об окружении бригады на побережье. Поскольку кубинцы не знали о решении президента отменить второй этап высадки^{71}, самолеты Кастро оставались в воздухе, атакуя самолеты кубинских эмигрантов и армаду, поддерживаемую США. Т-33 сбили шесть бомбардировщиков В-26, и еще два были уничтожены силами ПВО. Наиболее ярким эпизодом было потопление Т-33 двух кораблей оперативного конвоя, один из которых перевозил снаряжение и средства связи для бригады. Десанту было трудно придерживаться какого-либо сценария, поскольку ЦРУ рассчитывало, что все снаряжение будет доставлено на берег под прикрытием авиации США.

На следующее утро Кеннеди сообщили, что операция на грани срыва. «Ситуацию на Кубе нельзя считать хорошей», — предупредил Макджордж Банди президента на заседании кризисной группы по Кубе^{72}. «Кубинские вооруженные силы сильны, — объяснял Банди, — реакция населения вялая, а наши тактические позиции слабее ожидаемых»^{73}. Катастрофа на Кубе волновала Банди. Он и раньше относился скептически к принятому плану. Теперь он рекомендовал Кеннеди направить в воздушное пространство Кубы самолеты США без опознавательных знаков для уничтожения воздушных сил. Кастро, чтобы обеспечить кубинской бригаде свободу маневра на побережье.

Ситуация оказалась трагической, как и предсказывал Банди. Кубинская группа проиграла бой на одном из участков побережья, когда Кастро пустил в ход советские танки. Тем временем дополнительные танки и оставшиеся у Кастро самолеты бомбили другой участок побережья. «Никто не знал, что делать», — вспоминал адмирал Арли Бёрк, руководитель военно-морской операции^{74}. Даже заместитель главы ЦРУ Ричард Биссел, который настаивал на операции против Кубы, был ошеломлен. Все пошло наперекосяк. Бёрк, корабли которого курсировали вдоль кубинских берегов, наблюдая за катастрофой, оставался спокойным. Иногда выдержка изменяла ему, и он восклицал: «Черт возьми!»

Бёрк привлек внимание Кеннеди, который искал человека с опытом работы в Вашингтоне, обладающего здравым смыслом, способного исправить положение, Кеннеди созвал Раска, Макнамару, Даллеса, Лемнитцера и Бёрка на дневное совещание в Овальный кабинет. Раек рассердил Кеннеди, заявив, что надо сидеть сложа руки и ждать естественного развития событий. Кеннеди хотел действовать и поэтому через некоторое время вызвал Бёрка на личную встречу. Может ли адмирал организовать облет театра военных действий самолетами с авианосца «Эссекс», чтобы получить истинную кар тину событий? Бёрк быстро выполнил задание, что про извело на Кеннеди сильное впечатление.

Президент посоветовался с братом. Роберт знал о январском плане ЦРУ, но не принимал непосредственного участия в его разработке. Похоже, что президент держал его в курсе дел; однако в первые месяцы работы новой администрации Роберт занимался Министерством юстиции и не хотел брать на себя дополнительную ответственность. В момент кризиса он стал как бы канцлером при президенте. «Меня вызвал Роберт Кеннеди, — вспоминал Бёрк, — и сказал, что президент собирается сделать меня своим консультантом по данной операции». Бёрк предупредил Генерального прокурора, что он таким образом будет действовать через голову начальника Военного комитета начальников штабов и министра обороны. Роберт Кеннеди согласился, и спустя 25 минут, к вящему удивлению Бёрка, президент вызвал его и заявил, что именно таковым и было его намерение^{75}.

По-видимому, не без помощи Бёрка Кеннеди начал понимать, что если операция и будет иметь хоть какие-либо шансы на успех, необходимо рискнуть.