Адская женщина. Сборник рассказов

– Он сначала отказывался, но незнакомец так любезно настаивал и уже открыл свой портсигар, что тот должен был согласиться, чтобы не показаться невежливым.

– Что было дальше?

– Да почти ничего, если верить уверениям привратника, а не верить им нет основания, – медленно произнес Мак-Глусски. – Он говорит, что после этого опять отпер дверь и выпустил незнакомца из клиники.

– А что стало с букетом гвоздик?

– Вот тут-то и начинается загадка, – признался инспектор Мак-Глусски. – Флинн утверждает, что поставил букет в сосуд со свежей водой, чтобы передать его при смене новому дежурному для передачи дальше. Затем он утверждает, что в течение следующего получаса сделал обход, о чем сделал отметку на контрольных часах в разных коридорах. Это, однако, не соответствует истине, так как контрольные часы были отмечены на самом деле только в начале второго часа ночи.

– Каким же образом Флинн, достойный доверия и серьезный служащий, объясняет это противоречие?

– Он и сам не знает, что сказать по этому поводу.

– Странно, – проворчал Ник Картер. – Привратник утверждает, что между 12 часами 15 минутами и 12 часами 47 минутами, когда миссис дала о себе знать, он не заметил ничего необыкновенного?

– Ничего решительно.

– А осмотрел ли ты сигару, которую незнакомец преподнес привратнику?

– Нет. Флинн не мог показать мне эту сигару по той простой причине, что ее у него не оказалось. Он говорил об этой сигаре уже дежурному врачу, но найти ее не удалось, и это обстоятельство усиливает таинственность происшествия.

– Хмм… – проворчал сыщик, уставившись на ковер. – Мы знаем, таким образом, что Занони непонятным образом исчезла из постели, хотя пролежала около полугода в каталепсии. Разум говорит, что даже вполне здоровый человек, пролежав полгода в постели, физически так ослабевает, что не может встать без посторонней помощи. Заслуживающая полного доверия медсестра видела, как Занони у нее на глазах исчезла, испарилась, так сказать, в воздухе. Вместо Занони на подушке лежал букет гвоздик, который был поставлен в приемном зале в сосуд со свежей водой.

– Извини, что я тебя прерываю, Ник, – заметил Мак-Глусски, – тут есть опять непонятный факт: в приемном зале так же, как и в небольшой комнатке привратника, нигде не оказалось этого сосуда. Далее букет гвоздик был совершенно сух, а потому нельзя думать, что он стоял в воде.

– Так я и думал, – отозвался Ник Картер, – но прежде чем ты будешь продолжать, я хочу тебе кое-что сообщить, Джордж. Ты помнишь, что я шел к тебе, когда мы так неожиданно встретились у подъезда гостиницы Мортона?

– Конечно, помню, – ответил инспектор, с любопытством глядя на своего друга.

– Помнишь ли ты то, что я однажды рассказывал тебе о талантливом ученике доктора Кварца, о молодом враче по имени доктор Кристаль?

– Очень хорошо помню.

– Он попал на скамью подсудимых вместе с доктором Кварцем и Занони по обвинению в таинственных убийствах в Канзас-Сити.

– Помню и даже припоминаю все обстоятельства дела. Но все же должен сознаться, что подробности этого происшествия отчасти выскочили у меня из головы.

– Ничего, – заметил сыщик, – достаточно вспомнить, что сперва был осужден доктор Кварц и что очередь была за доктором Кристалем. Но последний сумел заручиться содействием искусных защитников, которым постоянно удавалось затянуть разбор дела, так что заседание суда присяжных по делу доктора Кристаля до сего дня еще не состоялось.

– Понимаю, – отозвался инспектор Мак-Глусски, – но что же дальше?

– Сегодня утром я получил письмо от моего старого приятеля, начальника полиции Гайнса из Канзас-Сити и собирался к тебе, чтобы сообщить его содержание. Впрочем, Гайнс сообщает, что писал и тебе, и ты, собственно говоря, должен был бы уже получить это письмо.

– До сего времени не получал еще. Письмо, быть может, ждет меня в бюро.

– Так как содержание писем по существу одинаково, то я скажу тебе теперь же, в чем дело, – продолжал Ник Картер. – Гайнс справлялся о докторе Кристале, который бежал из тюрьмы вместе со стражником и скрылся бесследно из Канзас-Сити. Затем он просит по возможности выследить беглеца, высказывая предположение, что доктор Кристаль скрывается в Нью-Йорке и попытается помочь своим друзьям, доктору Кварцу и Занони. Как тебе это нравится? И не кажется ли тебе, что описываемый привратником незнакомец с букетом гвоздик не кто иной, как доктор Кристаль своей собственной персоной?

– Как тебе сказать, Ник. Я теперь даже уверен, что неизвестный с букетом и беглый арестант – одно и то же лицо, – с тяжелым вздохом сознался инспектор.

– Следовательно, ты полагаешь, что в клинике был доктор Кристаль?

Инспектор сердито рассмеялся.

– Черт возьми, почему же этот болван, начальник полиции, не сообщил нам всего по телефону? – воскликнул он.

– Какая была бы от этого польза? – спокойно возразил Ник Картер, с улыбкой глядя на своего друга. – Вряд ли мы поступили бы иначе, чем теперь.

– Пожалуй, ты прав.

– Наверно прав, так как решительно никто не допустил бы и мысли, что лежавшая неподвижно в течение полугода Занони так внезапно исчезнет!