Адские тени

Собравшись, я старалась больше не выдавать волнения и не провоцировать Селье на новый выплеск магии инкуба, но получалось скверно.

– Зачем вы затащили нас в темную кабинку посреди службы?

– А разве вам не нравится интимная обстановка нашего укрытия? – пальцы Кайлана подцепили верхнюю пуговицу моего пальто, и внутри все оборвалось. Только что обуявший холод от осознания могущества Селье переродился в волну обжигающей лавы под его руками, но я не поддалась провокационному вопросу, поэтому через пару секунд он соизволил ответить сам: – Кто-то из этих трех молодых монахов – лазутчик королевы. Мы дождемся окончания службы и допросим ублюдков.

Жар его дыхания, щекочущего волосы на затылке, породил новую дрожь.

– Смотрю, вы предпочитаете драму? – Я собрала остатки воли в кулак и даже умудрилась немного расслабиться в объятиях смертельно опасного демона.

– Дело не в этом, – шепнул Селье и опустил подбородок на мою макушку, пронзая стрелой агонии каждую клетку. – Я, так сказать, люблю застать врасплох.

Чтобы сбить нарастающее вожделение и отвлечься от медленных поглаживаний лорда, я решила задать давно беспокоивший меня вопрос:

– Сестра Маи, Лора, она идет на поправку?

– Вы решили разузнать о здоровье куртизанки именно сейчас? – удивился Кайлан, но в игру вновь вступила Адель, которая жила в призме теневого мира.

– Единственный способ обыграть мою тетку – доказать, что она не брезгует связью с преисподней. Найдем посланного во Франсбург мага с королевским клеймом[4] или демона – и дело в шляпе. Вы узнаете имя предателя, пытающегося отправить вас на костер, а я смогу заставить тетку отказаться от моей хм… помощи. Близняшка могла видеть того, кто управлял Ламией, а нам нужны любые зацепки…

– Лора еще не пришла в себя. Микаэль докладывает мне о любых изменениях в состоянии девушки, – прервал мои объяснения Селье, и скрытая угроза в голосе оповестила, что данную тему он продолжать не намерен. Не сейчас.

Монах встал с колен, и собор пропитал гомон голосов. Прихожане, кланяясь главе аббатства, двинулись к алтарю – приложились лбом к святыне, поцеловали золотой крест и спешно направились к выходу.

– Вы хотите подслушать служителей? – догадалась я, когда последний мужчина покинул собор, и в зале остались только главный монах и трое помощников.

Кайлан кивнул, я почувствовала легкое колебание ветра в кабинке. Затаившись в исповедальне, мы получили отличный обзор, да и эхо голосов, отражающихся от сводов, помогало слышать все, что говорили мужчины.

Рука Селье поползла ниже, ко второй пуговице на моем пальто, сердце пропустило удар, когда он расстегнул и ее.

– Здесь душно, – подметил лорд, опускаясь к пуговице рядом с моим пупком. – Вы уже теряли сознание в моем присутствии, не хочу снова становиться причиной вашего недомогания.

Да он издевается!

Я желала высказать свое негодование вслух, но не смогла. Мягкие пальцы лорда проникли под распахнутое пальто, лаская мой живот сквозь тонкую ткань платья. Причина моего загадочного обморока так и осталась не раскрыта, а единственный, кто мог поведать правду, упрямо избегал любых намеков на то, по каким именно причинам он отказывается сближаться со мной.

– Вы сказали, что жаждали удовольствия с королевским лисом? Или соврали…

А он умеет отвлекать!

Я хихикнула, наблюдая, как главный монах на ходу раздал указания своим подчиненным и, шурша рясой по темному мрамору, покинул зал.

– Хотите уличить меня в обмане в исповедальне?

– Хочу даровать вам желаемое…

Иногда казалось, что рядом с Селье открывался портал в другой мир, который втягивал в водоворот неописуемых чувств.

– Разве мы не следим за предполагаемым прихвостнем Елены? – попыталась я оборвать выходку Кайлана и вернуть разговор в более спокойное русло.

– Не вижу причин отказываться от приятного, когда его можно совместить с полезным. – Я почувствовала, как Селье ухмыльнулся.

Заведя свободной рукой распущенные волосы за спину, лорд оголил мою шею. Я дернулась, наткнувшись на трость Кайлана, и он нежно провел губами у меня за ухом.

Мир разом сузился до чувственной вспышки, оставшейся на коже после поцелуя.

Мне бы шикнуть на него или пихнуть ногой, но я растеряла стойкость: желание испытать его прикосновения перебило трезвость рассудка. Скрипя зубами, я позволила Кайлану повторить восхитительный поцелуй в шею – влажный и страстный, с легким посасыванием. Последняя частичка воли покинула меня, как вырванный ветром из рук зонтик.

Монахи встали в ряд. Через полузакрытые глаза я видела, как самый высокий из служащих тушил свечи над алтарем, заполняя собор порцией густого дыма.

Ладонь Селье взметнулась вверх, остановившись недалеко от костяшек лифа. Я призывно вскинула голову, прижавшись затылком к его плечу.

– Просто скажите «да», – потребовал он и настойчиво прикусил мочку моего уха.

Тлеющие угли возбуждения вспыхнули неистовым пламенем.

Порочно поддаться блаженству в исповедальне – это безумно греховно, но Кайлан – самая желанная отрада, которую я искала в нелегкой жизни убийцы, поэтому я полностью уступила темному искушению.