Адвокат Мироздания. Начало

Я “отпустил” его, подошел к столу и налил “бормотухи” в кружку, которую так и держал в руках. Протянул ему.

Старик залпом выпил.

- Старею я, - выдохнув, пробормотал он, глядя в пол. – Прости меня, Наместник – не признал сразу… Да и не бывало ранее таких, как ты-то.

- Все нормуль, дедуля, - улыбнулся Эдик. – Ты это… приветь гостей-то… дюже жрать охота.

Старик спохватился.

- Да что ж это я, старый… - он вскочил. – Сейчас я, ребятки, погодите малехо… не уходите… Гостей-то я отроду не встречал… - он начал рыться в шкафу, встроенном в стену. На столе появилась краюха черного хлеба, соленые грибочки, картошка “в мундире” в чугунке, холодная, но выглядящая аппетитно и пучок зеленого лука.

- Огурчики, я смотрю, вы уже нашли, - улыбнулся Хранитель.

- Ух ты! – Эдик облизнулся. – Скромно, но выглядит чрезмерно аппетитно.

Мы с ним принялись жадно поглощать картошку с хлебом. Аппетит был отменный. Старик же молча, наблюдал за нами и только улыбался, изредка подливая нам самогона в маленькие глиняные стаканчики, взятые им из тайника в стене.

Наконец, мы с Эдиком наелись и отвалились на стульях. Сытые и довольные.

- Спасибо, отец, - поблагодарил я.

- Да. Спасибо, дедуль, - сказал Эдик.

- На здоровьице, - улыбнулся тот. – Что далее делать будете?

- Возвращаться будем, - сказал Эдик. – Надо же Васькино сознание вытаскивать. Кстати… Ты извини нас, что мы его, это, в твоем подполье похоронили… Не знали мы.

- Да что ты, сынок, - улыбнулся Старейший. – Здесь его место и есть. Ты хорошо почувствовал, что его тута оставить надобно. Ты силен, Чувствующий. Даже последнюю волю умершего угадал.

- Ну… я… - Эдик засмущался.

- А вот возвращаться вам пока без надобности, - продолжал старик. – Здеся у вас делишки найдутся.

- Растолкуй, - попросил я.

- Знаешь ведь, что этот мир – крайний?

- Ну…

- А с краев-то и вся опасность, - сказал Хранитель. – Я ведь поэтому здесь обитаю. Наблюдаю…

- Что за опасность, дедуля? – спросил Эдик.

- Да перестань ты меня “дедулей” кликать!!! – Старейший, вдруг, сорвался на крик. Сева и Эдик переглянулись. – Это – унизительно…

- Прости, - пробормотал Эдик. – Я без злого умысла…

- Ладно, - успокаивался Хранитель. – Это ты меня прости. Стар я стал. Раздражительный… дед Пахом - так меня местные зовут…

- О-кей, - кивнул Эдик.

- Ась?

- Хорошо, говорю, деду… Пахом, - улыбнулся Эдик. – А меня – Эдиком кликать.

- Кликають ”мышкой” на компьютере, - неожиданно сказал дед Пахом. – А у тебя, стало быть, имя – Эдик.

- Ну, ты, дед Пахом… - восхищенно сказал Эдик. – Ты – продвинутый дед…

- Спасибо на добром слове, мил человек, - улыбнулся Хранитель. – Ты тоже – клевый чувак.

Я не мог больше сдерживаться и неприлично заржал. Достаточно было одного взгляда на лицо Эдика.

- Так, какая опасность? – спросил я, отсмеявшись. – О чем ты, Хранитель?

- Я, признаться, думал, что это ты мне объяснишь…

Он уставился на меня. Я уставился на него. Оба мы молчали.

- Так, - вдруг сказал Эдик. – Вы сколько угодно можете общаться мысленно. Но, по моему глубокому убеждению – нет ничего лучше истины, рожденной в разговоре. Поэтому я буду рассуждать вслух,… а вы меня поправляйте, если что… - Эдик прокашлялся, как заправский докладчик. – Итак. Нам известно, что наша Всеобщая Вселенная перерождается. Так?

Мы кивнули. Эдик продолжал:

- Вселенная, так сказать – “окукливается”, чтобы после завершения трансформации предстать перед Мирозданием во всей своей красе. Так?

Мы снова кивнули.

- Как нам известно из начальных классов средней общеобразовательной школы: куколка – это не только процесс трансформации, но и необходимое средство для защиты от внешних факторов. Будь то непогода, либо же - банальные хищники. – Эдик закурил, я тоже. Дед Пахом недовольно посмотрел на нас, но промолчал. – Отсюда следует, что наша Вселенная по истечении какого-то времени закроется наглухо. – Эдик посмотрел на меня. Я не понял, что он этим хотел сказать. Он вздохнул. – Старик. Перво-наперво, тебе надо вытащить Женю из закрытой Вселенной, иначе вскоре ты потеряешь к ней доступ.

Я открыл рот. “Чёрт, как я сам-то не додумался. Ведь, это - очевидно. Ну, Эдик..”

- Но Женя – это еще полбеды, - Эдик был доволен произведенным эффектом. – Сейчас наша Вселенная похожа на гусеницу, которая укутывает себя паутиной снизу вверх. Или же буханкой хлеба, начавшей плесневеть со стороны одной из горбушек. В общем – обрастает защитой с одного конца к другому. Так?

Мы снова кивнули.

- Как я понимаю – мы сейчас находимся как раз в той крайней горбушке, еще не затронутой плесенью, или – в голове гусеницы, если хотите, - Эдик затушил окурок. – И эта горбушка-голова – самое, на данный момент, уязвимое место, в нашей Вселенной. Отсюда-то наш любезный дедуля…э-э… дед Пахом, чувствует некую опасность извне. Так?

Мы продолжали кивать, а Эдик продолжал рассуждать вслух.