Адвокат моей любви, или Высокое напряжение

– А я его имя узнала, только когда последний день на поле работали. Кир его зовут. А Криком его младшая сестра называла. Ей тогда два или три года было, и она не могла его имя выговорить. А то, что получалось, походило на «крик». Так его и стали называть… Но я не поняла, Лен, к чему этот разговор? Что я должна тебе прощать или не прощать?

– Ты мне ничего не должна. Это я тебе должна.

Лена тяжело вздохнула и посмотрела как-то затравленно, заставив сжаться сердце в тревожном предчувствии. Мне стало немного не по себе. Снова мелькнула мысль о Марате.

– Лен, когда у тебя выходной будет?

– А когда надо?

– Я ещё не знаю… Хочу познакомить тебя с адвокатом.

– С удовольствием!

– На пикник с Данилом поедешь?

– Можно. Почему нет? А когда?

– Андрей сказал, скорее всего, теперь получится только через неделю-две. Пока он по уши занят новым делом.

– Скажи заранее, чтобы я подменилась на пару дней.

– Договорились… Лен… Андрей – партнёр Марата по бизнесу. И он сказал сегодня, что Марат не женился после развода. И у него нет сына.

Лена замерла, так и не донеся до рта кружку с чаем. Я словно видела, как в её глазах быстро прокручиваются мысли. Она сдвинула брови и медленно вернула кружку на место, пальцем отодвинув её от края стола, будто отводила опасный кипяток от обрыва. Пауза уже сильно затянулась. Неожиданно охрипшим голосом, будто что-то мешало в горле, подруга проговорила:

– А… кто же тогда… те женщина и мальчик… с которыми я видела… его?

– А это интересный вопрос. Я тебя хотела спросить, как давно ты разговаривала с Маратом, и что он говорил?

Лена посмотрела на меня пристально и как-то странно. Будто пыталась заглянуть в душу.

– Пять лет назад… Я поддатая возвращалась со дня рождения, зашла за минералкой в павильон на остановке… пить хотелось дико. Он там с каким-то мужиком был, тоже изрядно пьян. Ничего путного не говорил, как сама понимаешь. Только наезжал, что я скрывала, где ты, и что он тебя из-под земли достанет и вернёт, потому что любит и не понимает, почему ты сбежала… Но кто тогда та женщина и мальчик?

– А когда ты видела их вместе последний раз? И первый?

– Первый – года через два после твоего отъезда. Он с беременной женщиной в машину садился. А потом из молочной кухни выходил, которая около вашего дома. Меня всё время бесило, что он уже женат и с ребёнком, а мне мозг выносит, о тебе допытывается. Я ему как-то ткнула, что пора бы заняться новой семьёй, он глаза по кубику сделал и переспросил: «Какой ещё новой семьёй?» Я тогда про мальчика и женщину сказала, а он небрежно отмахнулся и поморщился, сказав, что это не моё дело.

– Ясно, что ничего непонятно. Ну а ты что за долги передо мной придумала?

– Да это я так… Проехали.

– Ну, проехали, так проехали. Но ведь должна быть причина несостоявшихся откровений?

– Первая причина – это ты, а вторая – все твои мечты, третья причина – это ложь. Кто прав, кто виноват – не разберёшь…12

Лена встала, коверкая слова песни, собрала со стола посуду и включила воду. Я слушала, как мелодично она уродует текст, написанный Игорем Николаевым, и думала…

Не рано ли я вычеркнула из планов пункт «вернуть мужа»?

Я никогда не разговаривала с дочерьми об их отце. Старшая – Ирина, возобновила контакты с ним, когда, родив первенца, поехала погостить в Красноярск к однокласснице. Тогда она и познакомила Марата с первым внуком. Позже привозила ему и второго, и в отпуск с мужем они ездили всегда в Красноярск. Потом так же сделала и Яна. Я знала, что бывший супруг помог выплатить старшей дочери ипотеку, материально поддерживал обеих в трудные времена, компенсируя годы отчуждения. Всё это я узнавала вскользь. Запретив дочкам раз и навсегда говорить со мной об отце, я не препятствовала их общению. Только просила оградить меня от новостей его жизни. А его – от новостей моей жизни. И никогда ни в коем случае не давать ему мой номер телефона. Я чувствовала, что между нами не оборвалась связь. Тот самый крючок с запутавшейся леской резко законченных отношений.

«Точка зрения» Андрея ударила словно обухом, заставив биться сердце так сильно, что я готова была поклясться – адвокат слышит каждый его удар. Если он считает, что между нами остались нерешённые вопросы, значит, они есть. И их видно невооружённым глазом окружающим меня людям. Лена, которая не любит и как-то даже болезненно относится к разговорам о Марате, тоже вчера удивила – впервые она ответила на мои вопросы, не попытавшись пресечь любопытство и не напомнив, что десять лет – большой срок, пора забыть. Вычеркнуть. Жить дальше. Смотреть вперёд. Это всё арсенал её доводов и аффирмаций. Жизнерадостная подруга мрачнела, стоило упомянуть имя бывшего супруга. Если бы я не знала Ленку, как себя, наверное, подумала бы, что их что-то связывает. Какой-то неприятный инцидент.

***

– Оксан, ты уже не спишь?

– Нет. А ты что подскочила ни свет ни заря?

– Кажется, я заболела. Всю ночь голова, как чумная, сил вообще нет. И не спала путём, и как работать весь день на ногах – не представляю.

– На больничный?