Адвокат – невидимка

– Они поднялись в спальню, а я осталась внизу убрать со стола и вымыть посуду. Конечно, прощаться я не стала. Дело-то интимное!

– Понятно. В какое время вы вернулись в особняк?

– К семи, – мотнула головой Аделина. – Это обычное время, когда я приступаю к своим обязанностям. Адвокат обычно завтракает сам, без прислуги. Я провожаю его до двери и остаюсь одна.

– Что же вы увидели, когда пришли утром?

Домработница непонимающе уставилась на прокурора.

– Да ничего не увидела. Все было, как прежде.

– Так-таки и ничего?

– Правда, ничего. Тишина. Порядок. Все, как оставила вечером.

– А как же в вашем доме появился труп?

– Труп?! Ах, труп! – опомнилась Аделина. – Так об этом я узнала позже. Было уже около девяти, как наверху, там, где расположена спальня, послышалась возня, какой-то шум. Потом выскочил адвокат, страшный, взъерошенный, и, не стесняясь меня, прямо в трусах, ринулся к телефону. Кажется, он звонил врачу. Потом все и завертелось. Приехала «Скорая». Следом за ней милиция. Потом еще куча людей. Пол затоптали и заплевали. Труп унесли, а адвоката забрали. С тех пор я одна…

– Аделина, душа моя! – начал свой допрос Лещинский. – Ты у меня работаешь два года. Много за это время женщин у меня перебывало?

Домработница испуганно взглянула на хозяина, не понимая, какого ответа он от нее ждет.

– Правду говорить? – спросила она настороженно.

– Ну, разумеется, – ответил Лещинский с улыбкой.

Женщина пожала плечами.

– Да много их было. Всех не упомнишь. Но вы-то человек неженатый, я вас никогда лихом не поминала. Вы в своем праве.

– Слышала ли ты когда-нибудь в моем доме крик, ругань, пьяные разборки? Устраивали ли мои женщины сцены?

– Да господь с вами! Ничего подобного не припомню. Все было тихо, мирно, по любви.

– Находила ли ты когда-нибудь в моей спальне плетки? Видела ли кровь на моей одежде или постели?

– Да нет, Владимир Иванович, – осенила себя крестным знамением Аделина. – Вы – хороший мужчина, и вам все эти садистские штучки ни к чему.

– Складывалось впечатление у тебя, что я не удовлетворен женским вниманием? Может быть, остро ощущал потребность в противоположном поле? Готов был накинуться на первую встречную?

– Что это за вопросы, подсудимый, а? – поморщился судья. – Даже если мы не будем брать во внимание их моральный подтекст, все равно получится, что вы требуете от свидетельницы ответа, не основанного на фактах, а только лишь на ее внутренних убеждениях, которые к делу отношения не имеют.

– Ваша честь! Обвинение пытается представить меня каким-то убогим, лишенным женского внимания мужчиной, который изнасиловал девушку, а потом, испугавшись ответственности, задушил ее! – воскликнул подсудимый. – У меня не было в этом надобности!

– Мой хозяин не такой! – заголосила Аделина.

Судья застучал молотком с непрерывностью дятла.

Сторона защиты, наконец, угомонилась.

Подруга потерпевшей, в легком летнем платье с рассыпанными по полю алыми маками, была взволнована, вспоминая последние месяцы жизни Марины Гуляевой.

– …Она была так счастлива, говорила, что свадьба не за горами. По-моему, даже упоминала что-то о своих вещах, которые перевезла к Лещинскому.

– Их чувства были взаимны?

– Разумеется, – заявила свидетельница с непосредственностью молодой девушки. – Он же не гнал ее прочь и даже позволял оставаться у него на ночь. К тому же Лещинский не был женат. Он уже не молод. Марина же была привлекательной девушкой. Она могла стать счастьем одинокого мужчины.

– Что вы можете вспомнить о последнем дне ее жизни?

– Ох! – подруга поднесла руку к губам и покачала головой, видимо, находясь в плену не самых приятных воспоминаний. – Мариночка мне сказала, что идет к нему для решительного разговора.

– Вот как?

– Да. Она собиралась расставить все точки над «i», раз и навсегда решить вопрос об их общем будущем. Ее не устраивала неопределенность в их отношениях. Она мне так и сказала: «Или я получу предложение руки и сердца, или я умру. Третьего не дано». Кто бы мог подумать, что к утру ее не будет в живых!

Девушка начала рыдать.

– Постойте, – решил уточнить прокурор. – Она имела в виду именно нашего подсудимого? Может, она строила планы о семейном счастье с другим молодым человеком?

– Нет! – решительно ответила девушка. – Ее женихом был именно Лещинский. Это я могу сказать определенно.

Для Дубровской подобное заявление подруги потерпевшей было новостью. Она не могла представить, каким образом можно будет теперь нейтрализовать то вредное воздействие, которое девица смогла произвести на присяжных. Вне всяких сомнений, Лещинский вовсе не собирался вводить свою любовницу в дом в качестве своей жены. Но свидетельница говорила так уверенно и эмоционально, что часть присяжных, во всяком случае, женское большинство, поверили ей безоговорочно.

– Вы замужем? – спросил Лещинский девушку.

Та отерла слезы с глаз и нерешительно улыбнулась:

– Нет пока.

– Странно, вы – красивая девушка, – проговорил он, склоняя набок голову, точно любуясь ею.

– Спасибо, – зарделась свидетельница.