Адвокат Перри Мейсон. Дело о позолоченной лилии. Дело о длинноногих манекенщицах

— Я предъявляю вам револьвер марки «Кольт» тридцать восьмого калибра и спрашиваю вас, видели ли вы это оружие ранее.

— Да, сэр, видел.

— Когда вы увидели его впервые?

— Восьмого октября в одиннадцать сорок пять.

— Где вы его увидели?

— В квартире Стефани Фолкнер, обвиняемой.

— Где именно находился револьвер?

— Лежал на столе, стоявшем в середине комнаты.

— Вы сами фотографировали комнату или же обратились к фотографу?

— Да, сэр, я обратился к фотографу с такой просьбой.

— И на фотографии видно, где он находился?

— Да, сэр.

— У вас эта фотография с собой?

Сержант Голкомб предъявил суду фотографию.

— Обвинение просит приобщить фотографию к вещественным доказательствам, — многозначительно произнес Хендри.

— Минутку, — подал голос Мейсон. — Я хотел бы по поводу этой фотографии задать свидетелю вопрос.

Присяжные под впечатлением того, что адвокат наконец подал голос, с интересом уставились на него.

— Сержант Голкомб, на этой фотографии видно оружие, лежащее на столе? — начал Мейсон.

— Да, сэр.

— Это то оружие, которое вы только что опознали?

— Да, сэр.

— Оружие находилось в том самом положении, в котором вы его обнаружили?

— Да, сэр.

— В таком случае фотография была сделана перед тем, как его взяли со стола?

Сержант Голкомб замялся, переменил позу и ответил:

— Ну… оно было взято со стола, осмотрено, а потом возвращено на место.

— Кто его осматривал?

— Я.

— Кто еще?

— Со мной был лейтенант Трэгг.

— Каким образом производился осмотр?

— Мы открыли барабан револьвера, увидели, что в нем не хватает одного патрона, и понюхали дуло.

— Вы сняли отпечатки пальцев?

— Да.

— Ваши дальнейшие действия?

— Потом мы положили револьвер точно так, как он лежал раньше, чтобы его можно было сфотографировать.

— И только после этого была сделана фотография?

— Да, сэр, именно так.

— Вам неизвестно, — продолжал Мейсон, — была ли выпущена пуля из этого револьвера, которым был убит Кассельман?

— Постойте, постойте, — вмешался Гамильтон Бюргер. — Этим займется мой следующий свидетель — эксперт по баллистике, и тогда вы сможете подвергнуть его перекрестному допросу.

— Я понимаю, но мне только хотелось узнать, проводилась ли такая экспертиза?

— Да, сэр.

— Когда?

— Вскоре после того, как был обнаружен револьвер. Точно я не могу сказать, но, по всей видимости, через несколько часов.

— Что значит «через несколько часов»?

— Спустя короткий промежуток времени.

— Например, двадцать четыре часа?

Свидетель заколебался, не зная, что ответить.

— Может быть, прошло сорок восемь часов?

— Нет, не сорок восемь часов.

— В таком случае, возможно, двадцать четыре часа?

— Вероятно. Но думаю, что много меньше.

— Кто положил револьвер на стол, где он лежал раньше?

— Я.

— Откуда вам было известно точное положение?

— Я запомнил его.

— Вы как-нибудь отметили это положение?

— Нет.

— Скажите, когда вы вошли в комнату и увидели этот револьвер, его дуло было обращено к двери или наоборот?

— Он лежал точно так, как показано на фотографии.

Держа фотографию так, чтобы свидетель не мог ее видеть, Мейсон повторил свой вопрос:

— Дуло револьвера было обращено к двери или нет?

— Сейчас я не могу припомнить. На фотографии изображено точное положение револьвера. Я положил его на место через пять минут точно так, как он лежал.

— Благодарю. У меня нет больше вопросов к свидетелю.

— Обвинение просит приобщить фотографию к делу, — сказал Хендри.

— Нет возражений, — согласился Мейсон.

Хендри повернулся к свидетелю:

— Говорила ли обвиняемая вам, какое она имеет отношение к этому оружию?

— Да. Я спросил ее об этом, и она ответила, что револьвер ей дал мистер Гомер Гарвин.

— Вы о чем-нибудь еще с ней говорили?

— Да. Я спросил, знает ли она, что из револьвера был произведен один выстрел, и она ответила, что ничего не знает об этом.

— Обвинение просит приобщить этот револьвер к делу.

— Принято, — постановил судья. — Он будет вещественным доказательством номер 30, а фотография получает номер 29.

— Можете допрашивать свидетеля, — сказал Хендри адвокату.

— Обвиняемая не говорила вам, от кого она получила этот револьвер: от Гарвина-старшего или Гарвина-младшего?

— Она просто сказала, что получила его от Гомера Гарвина.

— Она не говорила, когда именно получила револьвер?

— Нет, сэр, не говорила.

Гамильтон Бюргер произнес:

— С разрешения суда, обвинение еще вернется к вопросу о времени. А сейчас я хочу задать сержанту Гол-комбу еще один вопрос. В котором часу вы прибыли в квартиру обвиняемой, сержант?

— В одиннадцать сорок пять.

— У меня нет больше вопросов, — сказал Мейсон.

— Вызовите Александра Рэдфилда, — попросил Хендри.

Рэдфилд, эксперт по баллистике, которого Мейсон неоднократно подвергал перекрестному допросу и который очень хорошо знал, как искусен Мейсон в этой области, принес присягу и занял свое место.

Судя по отношению Хендри к Рэдфилду, бросалось в глаза, что обвинение успело помучиться с ним и что Рэдфилд со своей стороны, зная о блестящей способности Мейсона вести перекрестный допрос, твердо решил давать только такие показания, которые являются совершенно неоспоримыми.