Адвокат вольного города.9

— Вот они нелогичные, конечно. Ведут работу по ограждению своего мира от влияния иных миров, а как попадётся им прорывная технология, сами же её и внедряют. Ладно. Короче, даже оружие и всякое барахло, которое я контрабандой, что является очень серьёзным нарушением с точки зрения некоторых сил — были просто сопутствующим товаром, а никак не целью поставки.

— Не всё понял, но попробую Вам просто поверить, Джон.

— Хотя бы так. И вообще, ступайте в лавку Розы Генриховны, купите себе зелье обострения памяти и нарисуйте эскиз своих особенных одежд. А меня подобной ерундой не трогайте.

— Ну не кипятитесь, Джон. Может, это был просто повод обсудить мысли посерьёзнее.

— А именно? Ну то есть, вот он я, никуда не бегу. Хотите чая?

— Хочу.

— Прошу за мной.

Мы нырнули в тесноту его лавки, даже скорее не лавки, а подсобного помещения, с двумя стеллажами, уходящими под потолок, заполненными теми самыми безделушками, что продавались в лавке, он усадил меня на крошечный стул, сел рядом на такой же и стал организовывать чай в фарфоровых чашках. Держать чашки пришлось в руках, никакого столика у него тут не было.

— Итак?

— Я обдумал ваши слова, Джон.

— Это радует.

— И сделал вывод, что отказ от контракта для Вас сложен и крайне нежелателен. Вы уже с кем-то о чём-то договорились и даже если расторгните с ними соглашение, они могут обидеться, в том числе на меня, и я могу вместо бессмертия поиметь какие-то проблемы.

— А я, значит, Вас не пугаю? — насупился гоблин.

— Не особо, но зато к Вам я испытываю безмерное уважение.

— С трудом верится.

— И тем не менее. В общем, расторгнуть контракт трудно и рискованно.

— А почему Вы не хотите его довести до конца?

— Да потому! Гм. Простите, забываю, что нас тут могут услышать.

— Не волнуйтесь, я отслеживаю всё, что происходит за пределами лавки.

— Я тоже, магическим чутьём. Но не суть.

— Так что Вас смущает в контракте?

— На кой хрен мне бессмертие?

— Все хотят жить вечно, Аркадий!

— А Вы, к примеру?

— Гм. Я же гоблин…

— А что, «жегоблины» не такие как люди?

— Дурацкий вопрос, конечно же не такие. И у нас своя культура, куда входит банальное уважение к смерти, то есть если надо умереть — то надо умереть. А Ваша раса цепляетесь за жизнь до потери облика, до крика, до истерики.

— Ну, я, допустим, стараюсь лицо не терять. К тому же в этом теле я молодой и помирать, несмотря на то количество раз, что меня пытались убить, не планирую.

Гоблин закряхтел.

— Мы может сделать так, Аркадий. Мы может включить в контракт более желательный для вас объект, предмет, то есть то, что вам нужно, а бессмертие отодвинем, потому что сроки исполнения у нас не определены из-за сложности оплаты. Но не перечеркнём.

— Мне нравится.

— Это Вам нравится, посмотрите на него. А что вам нравится купить?

— А что у Вас есть?

Глава 5 Кот в мешке

— Я неплохо знаю Вашу жизнь, Аркадий, — вместо ответа произнёс гоблин и пригубил чай из странной приплюснутой чашки.

— Чтоб Вы знали, Джон, меня раздражали и раздражают люди, а в данном конкретном случае не только «люди», которые считают себя умнее меня.

— Но кто-то всегда умнее Вас, Аркадий.

— Нет, не так. Кто-то всегда знает что-то, чего не знаю я. Это нормально, так и должно быть. Но в то же время всегда есть что-то, чего я знаю, но не знает кто-то.

— Чего же это?

— Есть классная фраза в одном советском фильме… Знаете, что такое «фильм», что такое «советский»?

— Знаю. Смотрел «Бриллиантовую руку».

— Хороший выбор! Так вот. Фраза такая: «Всё-то вы бабы про нас, про мужиков, знаете… А одного не знаете. Почему мы одних любим, а других замуж берём».

— И почему же?

— А на это он не ответил, Джон. Что это была бы за тайна, если бы он побежал её раскрывать. Вот Вы дважды были уверены, что я соглашусь на бессмертие. А когда я уклоняюсь, то Вы злитесь.

— Просто мне жаль срывающейся сделки.

— Нет, Вы злитесь, потому что в Вашей гоблинской голове есть картина мира, а я своими действиями эту сложившуюся композицию нарушаю. В свою очередь это приводит к ощущению, что картина мира у Вас в голове ошибочная. Что людей Вы не знаете.

Гоблин скептически фыркнул.

— Чего там про Вас я не знаю? Ну, допустим, про Ваши предпочтения по любви и брака я действительно не знаю.

— Воооот.

— Но остальное…

— А что остальное, Джон? С кем Вы имели дело до меня? С людьми алчными и хитрыми, которые думали, что могут Вас обмануть. Думали?

— Да, вы, человеки, именно такие. Пытаетесь обмануть, считаете себя умнее меня.

— Воооот. И Вы сейчас делаете ровно то же самое, пытаетесь себя убедить, что умнее меня, что Вы меня сейчас перехитрите, что, услышав от меня «да» по сделке, вроде как пойдя навстречу, Вы сможете меня обмануть на следующем ходу. А всё почему?

— Потому, что Вы дважды рождённый самодовольный индюк? — всё-таки вышел из себя гоблин.

— Потому, что считаете, что видите меня насквозь. Да, допускаю, Вам каким-то образом удалось узнать детали моей биографии, причём настоящей.

— Преимущество малого количества сделок, я могу позволить себе тщательно изучать своих контрагентов.

— И Вы посчитали, что раз я воевал с «сольпугами»…